мир и согласие, добавили: «И пусть тамплиеров и госпитальеров 
сократят и объединят в один орден»453. К этому времени подоспели и другие 
записки. В своей записке король Карл II Анжуйский предложил, чтобы объединенный 
орден возглавил единый магистр, сын короля, которому будет суждено впоследствии 
стать королем Иерусалимским454. Каталонец Раймунд Луллий сначала предлагал 
объединить все ордены, а затем одни ордены тамплиеров и госпитальеров. Он 
считал, что во главе этого нового ордена Святого Духа должен встать 
«король-воитель» (rex bellator), неженатый или вдовец455.
        Из этих предложений вытекало, что вместе со своим великим магистром — 
королем или будущим королем Иерусалимским — новый орден стяжает еще большую 
славу и станет играть первостепенную роль, поскольку именно ему придется 
руководить «походом» за море и управлять королевством. Речь шла ни больше ни 
меньше, как о том, чтобы сделать орден ядром будущего теократического 
государства Иерусалимского и воплотить в более широком масштабе план, который 
тевтонские рыцари реализовали в Пруссии.
        Эти красивые замыслы так остались мертвой буквой. Они не только не 
учитывали практические и финансовые проблемы, но и выбивались из русла 
традиционной концепции крестового похода, который был затеян папством и 
подлежал руководству папского легата. Кроме того, все эти проекты противоречили 
политике национальных монархий, старавшихся сократить права и привилегии 
орденов тамплиеров и госпитальеров, а потому, естественно, совершенно не 
собиравшихся способствовать в деле зарождения единого ордена. Один публицист по 
имени Пьера Дюбуа, писавший для Филиппа Красивого, яростно критиковал ордены и 
предлагал привести их на службу французскому королю. И если Филипп в 
действительности думал о том, чтобы отречься от престола и руководить 
объединенным орденом, то, несомненно, лишь в надежде привлечь на службу своему 
королевству ценный военный и финансовый инструмент. В этом-то и кроется 
двусмысленность, даже лицемерие всех этих споров о слиянии орденов: о Святой 
земле много говорили, но думали ли о ней по-настоящему?
        В 1305 г. вопрос снова стал актуальным. И тут мы впервые знаем мнение 
одного из главных заинтересованных лиц, Жака де Моле, магистра ордена Храма. 
Папа Климент V спросил совета у магистров тамплиеров и госпитальеров по поводу 
организации крестового похода и слияния орденов. Жак де Моле письменно изложил 
свои соображения касательно второго пункта и отправился во Францию, чтобы 
обсудить первый. Из-под пера Фулька де Вилларе, великого магистра госпитальеров,
 вышли два документа о крестовом походе. Один, общего характера, напоминает 
множество других текстов, о которых я упоминал выше; но во втором, более 
интересном, магистр предлагает настоящий план действий, который начали 
претворять в жизнь в 1307-1310 гг.456
        Но нам неизвестно, что Вилларе ответил на вопрос об объединении 
орденов; очень жаль, так как это позволило бы более объективно оценить текст 
Жака де Моле. Гильом де Ногаре приобщил записку Моле к своему досье на орден 
Храма. Но помогла ли она Ногаре в подготовке процесса тамплиеров? Я в этом 
сомневаюсь. Впрочем, историки широко прибегают к этому тексту, чтобы доказать 
тезис о посредственности Моле457. Но прежде чем вынести свой приговор, 
обратимся к восприятию ордена Храма общественным мнением.
          
       Орден Храма под вопросом
        
        Критика и похвалы в адрес военных орденов в целом, естественно, не 
могли обойти стороной и воинство Храма. Если сравнивать тамплиеров с 
госпитальерами, то о вторых отзывались ни лучше ни хуже, чем о первых. 
Марсельский трубадур Ростан Беренгье (XIV в.), протеже великого магистра 
госпитальеров Фулька де Вилларе, не испытывал особой нежности к ордену Храма: 
впрочем, он не мог удержаться и от того, чтобы «уколоть» и госпитальеров:
          
...скажите мне, почему папа терпит их, когда видит, как они неоднократно и 
потаенно растрачивают, не избегая бесчестья и преступлений, богатства, 
подаренные им Господом.
И поскольку они обладают ими, чтобы вернуть Гроб [Господень], а тратят их ради 
шумной мирской жизни, поскольку они обманывают народ притворством, кое не 
угодно Господу, отчего-то они вместе с госпитальерами и пострадали так сильно, 
когда лживый народ турок овладел Иерусалимом и Акрой, поскольку они умеют 
ускользать не хуже, чем ястребы, то большая ошибка, как мне кажется, что от них 
не очистили мир458.
        
        Можно ли отличить, какая критика или похвала напрямую затрагивают орден 
Храм? Одна ирландская поэма (Livre de Howth) развивает тему развращенности 
богатством, из-за которого тамплиеры променяли добродетель на порок459. Автор 
«Романа о Лисе» обращается к одним тамплиерам с обвинением, которое часто 
адресовали крестоносцам, в измене и нежелании сражаться — а ведь Филипп де 
Нантей обвинял в том же оба ордена:
          
И скажу вам, что если бы тамплиеры
Нам помогли, а не завидовали
Мы бы уже захватили всю Сирию, Иерусалим и весь Египет460.
        
        Самая распространенная критика, которую, кажется, чаще всего адресовали 
тамплиерам, — скаредность в раздаче милостыни. Иоанн Вюрцбургский уже упрекал в 
этом тамплиеров в середине XII в. Некоторые свидетели вспомнят о черте 
тамплиеров во время процесса в Англии и Шотландии. Было ли это обвинение 
безосновательно, как то уверял А. Дж. Форей?461 Нельзя быть в этом уверенным 
полностью. Благотворительность, как мы знаем, не входила в задачи ордена. Но на 
Западе некоторые поступки тамплиеров были близки к тому, что делали 
госпитальеры; вполне можно проводить сравнение. Но даже если несправедливо 
упрекать в эт