астов преданий об ордене Храма. Не будем 
придавать слишком много значения тем из них, которые связаны с мифическим 
происхождением ордена: он якобы восходит к самому Иисусу! Что ж, никому не 
запрещено тешить себя воссозданием «ранней истории» ордена, более славной, 
нежели та, что произвела его на свет по инициативе безвестного рыцаря Гуго де 
Пейена из Шампани. Отметим только, что в эпоху, когда было совсем нетрудно 
сфабриковать для себя почетную родословную, что и происходило сплошь да рядом, 
тамплиеры, в отличие от госпитальеров, этого не сделали.
        Основная тема легенды об ордене храмовников — это его выживание в виде 
секретных обществ. По этой версии в XII и XIII в. таким тайным обществом был 
сам орден. И именно как с таковым с ним боролась королевская власть. Однако он 
сохранился в недрах франкмасонства. Перед смертью Жак де Моле успел передать 
свои полномочия и «тайные знания» некоему рыцарю по имени Джон Марк Лармений. 
Впоследствии пост великого магистра никогда не оставался незанятым. Таким 
образом, франкмасоны являются наследниками тамплиеров. В своей недавней книге, 
The Murdered Magicians, the Templars and Tyeir Myths (Оксфорд, 1982), Питер 
Партнер прослеживает историю этого мифа. В 1736 г. шевалье Рэмси, английский 
католик, живший во Франции, захотел установить связь между масонством и 
крестовыми походами и заявил, что именно через крестоносцев масонство получило 
доступ к древней мудрости строителей храма Соломона.
        Затем, к 1760 г., некоторые немецкие ложи, недовольные эгалитаризмом и 
рационализмом первоначального масонства, положили начало масонской иерархии, 
степеням посвящения, субординации и тайне. Чтобы оправдать свои действия, они 
ссылались на историю, связывая происхождение масонства с орденом Храма. Так 
возникло учение тамплеризма.
        Французская революция вызывала настоящий переворот. Стремясь опорочить 
революцию, консервативные круги выдвинули мысль о масонском заговоре. В их 
устах масоны-тамплиеры стали звеном в долгой цепи конспираторов-анархистов, 
разрушителей христианского и европейского социального строя. Эту череду 
бунтовщиков они возводили к ассассинам и гностикам высокого средневековья. 
Именно так, в виде последователей до- и антихристианской секты, изображал 
тамплиеров и масонов-тамплеристов аббат Баррюэль (Memoires pour server a 
l`histoire du jacobinisme), а после него австрийский востоковед Йозеф фон 
Хаммер-Пергсталл.
        Третье направление исследования легенды об ордене Храма уводит в мир 
сект. В современном мире существуют многочисленные группы, т. е. секты, которые 
связывают себя с орденом Храма. Похоже, что покойник обладал завидной 
выносливостью, если мог служить сразу двум столь несовместимым господам 
(христианству и антихристианству). Между тем когда какая-нибудь секта XIX или 
XX вв., объявляет себя духовной наследницей тамплиеров, то мы не вправе сказать,
 что это может заинтересовать разве что историка ордена Храма. Речь идет о 
проявлении менталитета названных столетий, волнующем прежде всего историка 
современного мира. Подобное стремление к преемственности вовсе не означает, что 
она существует. И та история, о которой грезят сектанты, уводит за пределы 
«территории историка».
        Наконец, остается пласт захватывающих легенд в собственном смысле этого 
слова. История ордена Храма, выдвигавшиеся против него обвинения и его 
трагический конец оставили след в общественном сознании. На этой исторической 
основе сформировались, распространились, а затем исказились мифы, предания и 
легенды.
        Мишель Ласко в своей книге «Тамплиеры в Бретани» излагает сказание о 
«кровавых монахах» (тамплиерах и госпитальерах), злобных, нетерпеливых, 
жестоких, которые похищали девушек прямо с брачного ложа и в наказание за свои 
преступления все исчезли в одну ночь. Подобные предания могут облекаться и в 
другую форму — это повествования о видениях или о призраках, появляющихся 
особенно часто во время грозы. Кое-где рассказывают о командоре, некогда 
обвиненном в тяжких грехах, который скачет галопом вокруг местных развалин. Он 
возвращается каждую ночь, чтобы добиться сочувствия от живущих, и окончательно 
исчезнет лишь в тот день, когда найдется сострадательная душа, которая закажет 
мессу о его спасении.
        Другую легенду, на сей раз из Лангедока, приводит нам аббат Морис 
Мазьер. Речь идет о фольклорных сказаниях долины Брезилу в Оде. Король Франции 
вместе с сыном останавливаются в Бренаке, расположенном в долине. Сеньор 
Бренака принимает их у себя. Сын короля предлагает младшему брату правителя 
стать его пажом, но молодой человек отказывается, ссылаясь на данный им обет 
стать тамплиером. Королевский сын оскорблен таким бесчестьем. Позднее, во время 
процесса, молодой тамплиер приговаривается к сожжению. Обнаружив его имя в 
списке, король желает его помиловать, но встречает от него новый отказ. Это 
предание имеет историческую основу - участвуя в крестовом походе против Арагона,
 король Филипп III и его сын, будущий Филипп IV Красивый, действительно 
пересекли территорию Бренаки.
        Тот же автор упоминает документ, с которым он познакомился в 1941 г. в 
библиотеке Кампань-сюр-Од: в 1411 г. Жан д'Аньор, сеньор Бренака, возбудил 
судебное дело, желая получить компенсацию за имущество, принадлежавшее его 
предку Удо д'Аньору и конфискованное королем за то, что Удо стал тамплиером. 
Судья, сенешаль Каркассона, постановил: имущество было отчуждено законным 
образом ввиду того, что братия ордена, находившаяся в подчинении у командора 
Кампань-сюр-Од, давала приют «добрым людям» катарам. Таким образом, здесь имеет 
место скорее искажение исторического факта, чем легенда. Какая жалость, что в 
1942 г. эта рукопись была утрачена!
        Скорее именно в таких преданиях, а не в эзотерических измышлениях или 
сомнительных реконструкциях следует искать «п