возможность сделать чтото лучшее, чем дискутировать неразрешимую 
проблему». А. Грегуар недавно зашел столь далеко, что сказал: «на деле нет 
проблемы четвертого Крестового похода».
      Однако совершенно ясно, что среди всех планов, надежд и осложнений над 
всем преобладала твердая воля Дандоло и его непоколебимая решительность 
развивать торговую деятельность Венеции, для которой обладание восточными 
рынками обещало неограниченное богатство и блестящее будущее. Кроме того, 
Дандоло был обеспокоен возрастанием экономического могущества Генуи, которая в 
это время на Ближнем Востоке, и в Константинополе в частности, начинала 
завоевывать сильные позиции. Экономическое соперничество между Венецией и 
Генуей также нужно принимать во внимание, когда обсуждается проблема четвертого 
Крестового похода. Наконец, невыплаченный Византией долг Венеции за 
венецианскую собственность, захваченную Мануилом Комнином, также может иметь 
известное отношение к изменению направления четвертого Крестового похода.
      В конце июня 1203 года крестоносный флот появился у Константинополя, 
который тогда, в глазах людей Западной Европы, по словам современного 
византийского историка Никиты Акомината, «представлял собой в совершенстве 
знаменитый изнеженностью Сибарис». Участник похода, французский писатель 
Виллардуэн в таких выражениях описывает глубокое впечатление, произведенное на 
крестоносцев видом византийской столицы: «Так вот, вы можете узнать, что они 
долго разглядывали Константинополь, те, кто его никогда не видел, ибо они не 
могли и представить себе, что на свете может существовать такой богатый город, 
когда увидели эти высокие стены, и эти могучие башни, которыми он весь кругом 
был огражден, и эти богатые дворцы, и эти высокие церкви, которых там было 
столько, что никто не мог бы поверить, если бы не видел собственными глазами и 
длину, и ширину города, который превосходил все другие города. И знайте, что не 
было такого храбреца, который не содрогнулся бы, да это и вовсе не было 
удивительно; ибо с тех пор, как сотворен мир, никогда столь великое дело не 
предпринималось таким числом людей».
      Казалось, что укрепленная столица могла с успехом противостоять не 
особенно многочисленным крестоносцам. Однако, последние, высадившись на 
европейском берегу и овладев предместьем Галатой, на левом берегу Золотого Рога,
 перерезали защищавшую вход в него железную цепь, проникли в гавань и сожгли 
много византийских судов. В это же время рыцари пошли на приступ самого города. 
Несмотря на отчаянное сопротивление, особенно со стороны наемных варяжских 
отрядов, крестоносцы в июле овладели городом. Безвольный и вялый Алексей III 
бежал из столицы, успев захватить с собой государственную казну и драгоценности.
 На престоле восстановлен был освобожденный из заключения Исаак II, а его 
соправителем был объявлен сын его царевич Алексей, приехавший, как известно, с 
крестоносцами (Алексей IV). Это была первая осада и первое взятие крестоносцами 
Константинополя в целях восстановления Исаака II на престоле.
      Крестоносцы с Дандоло во главе, восстановив Исаака на престоле, требовали 
от его сына исполнения данных им обещаний, т.е. уплаты крупной суммы денег и 
отправления в крестовый поход, на чем уже настаивали западные рыцари. Алексей 
IV, уговорив крестоносцев не оставаться в Константинополе, а расположиться в 
его предместье, и не имея возможности уплатить всю сумму, умолял их дать ему 
отсрочку. Это повело к обострению отношений между латинянами и византийцами. В 
самом городе росло неудовольствие населения против политики императоров, 
приносивших интересы государства в жертву крестоносцам. В столице вспыхнуло 
восстание, в результате которого императором был провозглашен в начале 1204 
года честолюбивый Алексей Дука Мурзуфл, свергнувший Исаака II и Алексея IV. 
Первый вскоре умер в темнице, а Алексей IV был, по приказанию Мурзуфла, задушен.

      Мурзуфл, известный под именем императора Алексея V, явился ставленником 
столичной партии, враждебно настроенной к крестоносцам. Последние не имели к 
нему никакого отношения, а со смертью Исаака и Алексея IV считали себя в 
отношении к Византии свободными от всяких обязательств. Столкновение между 
греками и крестоносцами становилось неизбежным. Крестоносцы приступили к 
обсуждению плана овладения Константинополем, на этот раз уже для себя. В марте 
того же 1204 года был выработан и заключен договор между Венецией и рыцарями о 
разделе Византийской империи после ее завоевания. Договор начинался такими 
внушительными словами: «Прежде всего мы, призвав имя Христа, должны вооруженной 
рукой завоевать город». Главные пункты договора были следующие: во взятом 
городе будет латинское правительство; вся захваченная добыча должна быть 
разделена союзниками между собой согласно условию; затем образованный из шести 
венецианцев и шести французов совет изберет императором того, кто, по их мнению,
 лучше может управлять страной «во славу Бога и святой Римской церкви и 
империи»; императору должна принадлежать одна четверть завоеваний в столице и 
вне ее, а также два столичных дворца; остальные три четверти завоеваний должны 
быть разделены пополам между Венецией и рыцарями; распоряжение храмом Св. Софии 
и избрание патриарха будет предоставлено той стороне, из которой не будет 
избран император; все рыцари, получившие крупные владения и более мелкие наделы,
 должны принести императору феодальную присягу; один лишь дож Дандоло будет 
освобожден от какойлибо присяги императору. Вот те основания, на которых была 
устроена будущая Латинская империя.
      Установив только что приведенные условия дележа империи, крестоносцы 
приступили к штурму города с суши и с моря. В течение нескольких дней столица 
упорно защищалась. Наконец, настал роковой для Византийской империи день — 13 
апреля 1204 года, когда крестоносцам удалось овладеть Константинополем. 
Император Алексей V Дука Мурзуфл, боясь быть захваченным и «попасть, — по 
выражению источника, — в виде лакомого блюда или десерта в зубы латинян», бежал.
 Константинополь перешел в руки крестоносцев.