ах XIV века сербский государь Стефан Душан, незадолго до смерти Андроника, 
завоевал большую часть Албании.
      С этого времени начинается движение албанцев к югу, сначала в Фессалию, — 
движение, распространившееся позднее, во вторую половину XIV и в XV веке, на 
Среднюю Грецию, Пелопоннес и целый ряд островов Эгейского моря. Этот могучий 
поток албанской колонизации чувствуется и по настоящее время. Увлеченный ею, 
немецкий ученый первой половины XIX века Фалльмерайер, выступивший со столь 
нагремевшей теорией о полном истреблении греческой национальности славянами и 
албанцами и произнесший знаменитые слова о том, что «ни единой капли настоящей, 
чистой эллинской крови не течет в жилах христианского населения современной 
Греции», писал во втором томе своей «Истории полуострова Мореи в средние века», 
что со второй четверти XIV века населявшие Грецию грекославяне были оттеснены 
и подавлены албанскими поселенцами, так что, по его мнению, восстание Греции 
XIX века, освободившее ее изпод ига турок, было делом рук албанцев. Во время 
путешествия этого ученого по Греции Аттика, Беотия, большая часть Пелопоннеса 
представляли собой целые ряды албанских поселенцев, иногда даже не понимавших 
погречески. Если ктонибудь назовет всю эту страну, пишет тот же автор, новой 
Албанией, тот назовет вещь ее настоящим именем. Эти провинции греческого 
королевства имеют с эллинством такое же близкое родство, как горная Шотландия с 
афганскими областями Кандагара и Кабула.
      Не соглашаясь с теорией Фалльмерайера в целом, приходится констатировать 
тот факт, что и в настоящее время многие острова Архипелага и почти вся Аттика 
до самых Афин остались еще албанскими. По приблизительному подсчету, сделанному 
учеными, албанцы составляли на Пелопоннесе более 12 процентов всего населения 
(около 92 500 душ). В 1854 году Й. Г. Хан, автор сочинения «Albanesische 
Studien», писал, что «из миллиона населения Греции примерно 173 000 составляют 
албанцы», а современный автор добавляет: «не произошло никаких перемен для 
изменения ситуации».
      Итак, время Андроника III ознаменовано началом албанской колонизации на 
юг в Грецию, до Пелопоннеса включительно, и важного нового этнографического 
изменения среди населения Греческого полуострова.
      
      
Венеция и Генуя
      
      Что касается отношения Византии к двум западным соперничавшим торговым 
республикам, Венеции и Генуи, то правительство Михаила VIII, как было уже 
изложено выше, отдавая вообще бесспорное преимущество Генуе и вместе с тем 
порывая и восстанавливая, в зависимости от политических условий, дружественные 
сношения с Венецией, умело пользовалось существовавшим между ними антагонизмом. 
Андроник II придерживался политики отца в отношении привилегированного 
положения Генуи, так что материал для столкновения между последней и Венецией 
изза экономического преобладания в империи продолжал существовать.
      К концу XIII века все христианские владения в Сирии были потеряны. Как 
известно, в 1291 г. мусульмане отняли у христиан их последний важный приморский 
город Акру (Акку, древнюю Птолемаиду), после чего все прочие приморские города 
сдались почти без боя мусульманам. Вся Сирия и Палестина перешли в руки 
мусульман.
      Для Венеции последнее событие явилось страшным несчастьем, так как она в 
силу этого теряла весь юг Средиземного моря, где ее политика и торговля в 
течение долгого времени имели господствующее значение. С другой стороны, 
генуэзцы, стоявшие твердо на Босфоре, распространили свое исключительное 
влияние на Черное море, где они, очевидно, желали монополизировать торговлю; 
это особенно касалось Крыма, где были уже как венецианские, так и генуэзские 
колонии. Учитывая грозную опасность для своей торговой мощи, Венеция объявила 
войну Генуе. Военные действия имели место часто на территории или в водах 
византийского государства. Венецианский флот, прорвавшись через Геллеспонт и 
Мраморное море, разорил поселения на берегах Босфора и предместье Галату, где 
жили генуэзцы. Генуэзская колония спаслась за стенами Константинополя, где 
император оказал генуэзцам деятельную поддержку. Жившие в столице венецианцы 
подверглись избиению. После этого генуэзцы добились у Андроника II разрешения 
обнести Галату стеной и рвом. Вскоре их квартал разукрасился целым рядом 
общественных и частных сооружений. Во главе колонии стоял назначаемый из Генуи 
подеста, управлявший на основании определенных законоположений и ведавший 
интересами всех живших на территории империи генуэзцев. Таким образом, по 
словам профессора Флоринского, «незаметно рядом с православным Царьградом 
возник небольшой, но хорошо укрепленный латинский городок с генуэзским подестой,
 со своим республиканским устройством, с латинскими церквами и монастырями. 
Теперь Генуя помимо торгового приобретает большое политическое значение в 
империи». Ко времени вступления на престол Андроника III Галата сделалась как 
бы государством в государстве, что стало особенно сильно ощущаться в конце его 
правления. При таких условиях прочного мира между Генуей и Венецией быть не 
могло.
      Кроме этих двух наиболее крупных торговых республик в конце XIII и XIV 
веков в Константинополе развивают некоторую торговую деятельность другие 
западные города, имевшие там колонии, например, из Италии — Пиза, Флоренция, 
Анкона, с Адриатического моря — славянский Дубровник (Рагуза), некоторые 
южнофранцузские города, как Марсель и др.
      Подводя итоги правления двух Андроников, деда и внука, придется прийти к 
печальным результатам. На востоке туркиосманы сделались господами положения в 
Малой Азии; на Балканском полуострове Стефан Душан достиг уже вполне реальных 
успехов, свидетельствовавших о его еще более широких замыслах в будущем. 
Каталонские «кампании» подвергли страшному опустошению целый ряд областей 
империи во время дви