Кроме того, богатые земельные угодья и другие имущества, отходившие к 
монастырям, были освобождены от государственных налогов и этим самым наносили 
ощутимый ущерб казне. Таким образом, в церковной жизни империи в VIII веке 
можно различать две стороны: религиозную и светскую.
      Императорыиконоборцы, будучи родом с Востока, были хорошо знакомы с 
существовавшими там религиозными взглядами; они на этих взглядах выросли; они с 
ними сроднились и, сделавшись императорами, перенесли их в столицу, чтобы 
положить в основание своей церковной политики. Императорыиконоборцы не были ни 
неверующими, ни рационалистами, как о них говорили раньше. Наоборот, они были 
искренно и убежденно верующими и хотели очистить религию от тех искажений, 
которые с течением времени проникли в нее и отдалили от первоначального 
истинного направления625. С их точки зрения, поклонение иконам и почитание 
мощей являлось остатками язычества, которые во что бы то ни стало необходимо 
было уничтожить для возвращения христианской религии к первоначальному образцу. 
«Я император и священник» – писал Лев III папе Григорию II626. Исходя из этого 
положения, Лев III, будучи провозглашен императором, считал себя вправе сделать 
свои религиозные взгляды обязательными для подданных империи. В последнем 
нельзя усматривать чеголибо нового: это был обычный взгляд византийского 
императора, представителя идеи цезарепапизма, особенно знакомый нам по примеру 
Юстиниана Великого, считавшего себя полным хозяином как в светских, так и 
церковных делах. Лев III также являлся ярким представителем идеи цезарепапизма.
      Первые девять лет правления Льва, посвященные им отражению внешних врагов 
и укреплению трона, не были ознаменованы какимилибо мерами относительно икон. 
Церковная деятельность императора в этот период выразилась в его требовании 
евреям и восточной секте монтанистов принять крещение.
      Лишь на десятый год своего правления, т.е. в 726 году, император, по 
словам хрониста Феофана, «начал вести речь об уничтожении святых и досточтимых 
икон»627. Большинство современных историков говорили об эдикте Льва III против 
икон, изданном им в 726 году или в 725 году. К сожалению, текст этого декрета 
неизвестен628. Вскоре после издания эдикта он приказал уничтожить очень 
почитаемую икону – статую Христа, стоявшую над одной из дверей Халки – так 
назывался великолепный вход в императорский дворец. Уничтожение иконы вызвало 
возмущение, в котором главное участие приняли женщины. Посланец императора, 
которому было ведено уничтожить икону, был убит, за что защитники иконы 
Спасителя понесли тяжелые наказания. Это были первые мученики иконопочитания. О 
какихлибо других фактах преследования икон сведений нет.
      Враждебное к иконам настроение Льва вызвало серьезное противодействие. 
Константинопольский патриарх Герман и римский папа Григорий II высказались 
решительно против предполагаемой политики императора. В Греции и на островах 
Эгейского моря вспыхнуло восстание во имя защиты икон, подавленное, правда, 
войсками Льва. Все это не давало ему возможности выступить с более решительными 
мерами.
      Наконец, только в 730 году император созвал род собора, на котором был 
составлен эдикт против икон. Весьма вероятно, что этот собор не издавал нового 
эдикта, а скорее восстановил декрет 725 или 726 года629. Несоглашавшийся 
подписать его патриарх Герман был низложен и был вынужден удалиться в свое 
поместье, где мирно и окончил жизнь. Вместо него патриархом сделался Анастасий, 
который подписал эдикт. Это был первый эдикт против икон, изданный не только от 
имени императора, но и скрепленный подписью патриарха, т.е. как бы изданный 
также от имени церкви, что было очень важно для Льва.
      Но и после издания этого эдикта, т.е. за последние одиннадцать лет 
правления Льва, источники молчат о преследовании икон; повидимому, последнего 
не было на самом деле. Во всяком случае, о какомлибо систематическом гонении 
на иконы при Льве III не может быть и речи. Самое большее, что можно 
предположить, это отдельные факты преследования икон. По словам одного ученого, 
«в царствование Льва больше собирались преследовать иконы и иконопочитателей, 
чем преследовали на самом деле»630.
      Общепринятое представление о том, что иконоборческое движение VIII века 
началось не с уничтожения икон, а только с того, что их стали вешать выше, 
чтобы этим воспрепятствовать молящимся прикладываться к ним, должно быть 
оставлено. В византийских церквах большинство икон были изображения живописные 
(фрески) или мозаичные, т.е. такие, которые нельзя было отделить от церковных 
стен.
      Враждебная иконам политика Льва III нашла отповедь в трех знаменитых 
защитительных словах против порицающих иконы Иоанна Дамаскина, жившего тогда в 
пределах арабского халифата. Два из этих слов были написаны, наверное, при Льве 
III; время написания третьего более или менее точному определению не поддается.
      О противодействии взглядам Льва со стороны папы Григория II было 
упомянуто выше. Преемник его, Григорий III, последний папа, утвержденный 
византийским императором, созвал в Риме собор и предал отлучению иконоборцев. 
После этого Средняя Италия ушла изпод влияния Византии и вошла окончательно в 
область интересов папских и западноевропейских. Южная Италия осталась за 
Византией.
      Совершенно иной была картина в царствование Константина V Копронима 
(741–775), преемника Льва III. Воспитанный своим отцом, Константин проводил 
вполне определенную иконоборческую политику и в последние годы своего 
царствования начал преследование монастырей и монахов. Ни один из 
иконоборческих императоров не подвергался в сочинениях иконопочитателей таким 
поношениям как этот «многоголовый дракон», «жестокий преследователь монашеского 
чина», «этот Ахав и Ирод». Поэтому очень трудно составить беспристрастное 
мнение о Константине. Э. Штайн, конечно, не без некоторого преувеличения, 
называет его самым смелым и самым свободным мыслителем в истории восточной 
римский империи631.
      Собор 754 года и его последствия. В момент вступления Константина