близко, солдаты, обнаружив, что вершина горы не пуста, как была прежде, но 
полна людей с римскими знаменами, остановились в недоумении. (21) Когда же те, 
кто находился на вершине, вступили с маврусиями в рукопашный бой, римляне 
признали в них свое родное войско, а варвары поняли, что оказались между двумя 
отрядами, которые поражали их с обеих сторон. Так как у них не было возможности 
защищаться от врагов, они уже не думали об обороне, но тотчас все обратились в 
бегство. (22) Они не могли ни бежать на вершину Бургаона, поскольку та была 
занята врагами, ни дойти вдоль подъема горы до ровного места, так как оттуда на 
них наседал неприятель, и бегом бросились к ущелью и к противоположной скале, 
кто на конях, кто пешком. (23) Так как они бежали огромной толпой, пребывая в 
великом страхе и смятении, то они сами убивали друг друга, падали п глубокое 
ущелье, и те, что бежали первыми, погибали, а те, что следовали за ними, даже 
не замечали их гибели. (24) Когда же, наконец, ущелье, наполнилось трупами 
лошадей и людей, что позволило перейти с Бургаона на вторую скалу, туда 
спаслись оставшиеся в живых, прокладывая себе путь по телам погибших. (25) В 
этом сражении у маврусиев погибло до пятидесяти тысяч человек, как утверждали 
оставшиеся в живых. У римлян же не погиб ни один человек, даже и раны никто не 
получил ни от врагов, ни как-то случайно, но все, целые и невредимые, они 
радовались, одержав эту победу. (26) Бежали и все вожди варваров, кроме одного 
- Есдиласы. Получив от римлян обещание сохранить ему жизнь, он сдался им. (27) 
Женщин и детей римляне взяли в плен такое количество, что желающие купить 
ребенка из маврусиев отдавали его по цене овцы. (28) Тогда-то уцелевшие из 
маврусиев вспомнили предсказание своих женщин о том, что род их погибнет от 
безбородого вождя. (29) Римское войско со всей добычей и с Есдиласой двинулось 
в Карфаген; те же варвары, которым не суждено было погибнуть, решили, что им 
нельзя больше оставаться в Бизакии. Оказавшись в небольшом числе, они боялись 
подвергнуться насилию со стороны своих соседей-ливийцев. Поэтому вместе со 
своими вождями они отправились в Нумидию и обратились с мольбой к Иауде, 
который правил маврусиями в Аврасии 43. (30) В Бизакии остались только маврусии 
под началом Анталы 44, сохранившего в то время верность римлянам. Не испытывая 
никаких бед, он остался здесь со своими подданными.

XIII. В то время как в Бизакии происходили эти события, Иауда, правивший 
маврусиями в Аврасии, собрав более тридцати тысяч воинственных мужчин, стал 
грабить расположенные поблизости от Нумидии местности и обращать в рабство 
многих ливийцев. (2) Случилось так, что начальником гарнизона, несшего охрану 
крепостей в Центурии, был Алфия 45. Горя желанием отнять у неприятелей 
некоторых пленных, он вышел из укрепления не более чем с семьюдесятью гуннами, 
составлявшими его охрану. (3) Понимая, что невозможно с семьюдесятью воинами 
вступить в бой с таким количеством маврусиев, он решил захватить какое-нибудь 
ущелье, чтобы, когда враги пойдут этой дорогой, отнять у них несколько пленных. 
(4) Поскольку здесь не было ни одной торной дороги и вся местность представляла 
плоскую равнину, он придумал следующее. (5) Есть тут недалеко город но имени 
Тигисис: тогда он не был окружен стенами, а в очень узком проходе около него 
бил прекрасный источник. (6) Этот источник Алфия и решил захватить, сообразив, 
что, страдая от жажды, враги обязательно сюда придут, поскольку другой воды 
где-нибудь поблизости не было. (7) Всем, кто принимал во внимание 
несоответствие численности обоих отрядов, его решение показалось безумием. (8) 
Собравшись сюда, маврусшт, утомленные и задыхающиеся от летней жары, а потому, 
естественно, страдающие от сильной жажды, бегом бросились к источнику, не 
задумываясь о том, что там кто-то может быть. (9) Увидев, что вода находится во 
власти врагов, все они остановились в недоумении, не зная, что им делать, тем 
более, что из-за жажды силы их почти истощились. (10) Тогда Иауда начал 
переговоры с Алфией, соглашаясь отдать ему треть добычи с тем только, чтобы все 
маврусии могли напиться. (11) Алфия но пожелал принять это предложение, но 
потребовал, чтобы Иауда вступил с ним в единоборство. (12) Иауда принял вызов и 
они договорились, что в случае, если Алфия будет побежден, все маврусии утолят 
жажду. (13) Войско маврусиев охватила радость: они были преисполнены надежд, 
так как Алфия был худощав и невысок ростом, Иауда же отличался среди маврусиев 
исключительной красотой и опытностью в военном деле. (14) Оба они были верхом. 
Первым метнул дротик Иауда, но Алфия, сверх ожидания, сумел схватить его правой 
рукой на лету, приведя в изумление Иауду и все неприятельское войско. (15) Сам 
же он тотчас натянул лук левой рукой, так как он одинаково владел обеими руками 
и, поразив стрелой коня Иауды, убил его. (16) Когда конь его пал, маврусии 
подвели своему вождю другого коня, вскочив на которого Иауда тотчас обратился в 
бегство, а за ним в беспорядке последовало нее войско маврусиев. (17) Алфия, 
отняв у них всех пленных и всю добычу, заслужил за это дело великую славу по 
всей Ливии 46. Таковы были тогда там дела.

(18) Пробыв немного времени в Карфагене, Соломон повел свое войско против Иауды 
47, находившегося в горной области Аврасий 48, обвинив его в том, что, в то 
время как римское войско было занято в Бизакии, он совершал многочисленные 
грабежи в области Нумидии. Это и на самом деле было так. (19) Подбивали же 
Соломона против Иауды главным образом другие вожди маврусиев, Массона и Ортайя, 
по причине личной вражды к нему: Массона потому, что Иауда коварно убил его 
отца Мефанию, хотя он приходился ему зятем, а второй, т. е. Ортайя, потому, что 
вместе с Мастиной, который правил варварами в Мавретании, задумал изгнать Иауду 
и его маврусиев из той страны, где они издревле жили. (20) И вот войско римлян 
во главе с Соломоном, а также маврусии, которые были их союзниками, стали 
лагерем у реки Абига, которая, протекая по Аврасию, орошает эти местности. (21)