договор, эту единственную надежду у живущих среди бедствий войны и 
неуверенности в безопасности. (11) Подобный поступок нельзя было бы назвать 
иначе, как превращением человеческого образа жизни в звериный. Ибо не заключать 
мирных договоров - значит воевать без конца. (12) А война, не имеющая конца, 
обыкновенно всегда заставляет терять свой природный облик и подобие тех, кто ее 
ведет. (13) С какой другой мыслью ты недавно писал своему брату, что он 
виновник нарушения договора? Разве не ясно, что ты признаешь, что нарушение 
мира является величайшим злом? (14) И если он ни в чем не погрешил против тебя, 
то ты теперь несправедливо идешь на нас; если же случилось так, что твой брат 
совершил нечто подобное, то ограничься упреками и не иди дальше, чтобы ты сам 
оказался лучше его. Ибо тот, кто терпит поражение в дурных делах, тот по 
справедливости побеждает в добрых. (15) А мы знаем, что Юстиниан никогда не 
нарушал мира, и мы просим тебя не причинять римлянам такого зла, от которого 
персам нет никакой пользы, а тебе одна только выгода, что ты несправедливо 
причинил ужасный вред людям, которые заключили с тобой мирный договор" 66.

(16) Так сказали послы. Услышав это, Хосров продолжал настаивать, что мирный 
договор нарушил василевс Юстиниан. И причины войны перечислил, которые тот 
подал (к войне); некоторые из них заслуживали внимания, другие были ничтожными 
и выдуманными безо всяких оснований. Более всего он стремился показать, что 
главной причиной войны послужили письма, написанные Аламундару и гуннам, как об 
этом я рассказал раньше 67. (17) Но римлянина, который бы вторгся в персидскую 
землю или проявлял бы враждебные действия, он не мог ни назвать, ни указать. 
(18) Послы, однако; с одной стороны, снимали обвинения с Юстиниана, приписывая 
вину тем или иным его подчиненным, с другой стороны, опровергали сказанное, 
утверждая, что все происходило не так, как говорилось. (19) В конце концов 
Хосров потребовал от римлян много денег, но при этом твердил, чтобы они не 
надеялись, что, дав деньги в настоящий момент, они укрепят таким образом мир 
навеки. (20) Ибо дружба, заключенная между людьми за деньги, по большей части 
кончается, как только истратятся деньги. (21) Поэтому римлянам следует ежегодно 
давать персам установленную сумму. "На этих условиях,- сказал он,- персы будут 
сохранять с ними крепкий мир и будут сами охранять Каспийские ворота и больше 
не будут выражать неудовольствие из-за города Дары, поскольку они будут сами 
получать за это плату". (22) "Итак,-сказали послы,- персы хотят сделать римлян 
своими подданными и получать с них дань". (23) "Нет,-сказал Хосров,-напротив, в 
дальнейшем римляне будут иметь в лице персов собственное войско, выплачивая им 
установленную плату за помощь. Ибо, когда вы ежегодно даете золото некоторым 
гуннам и сарацинам 68, вы не как подданные платите им дань, но с тем, чтобы они 
охраняли вашу землю от грабежей. (24) Много было сказано друг другу подобных 
речей Хосровом и послами, и наконец они пришли к согласию, что Хосров, получив 
в данное время пятьдесят кентинариев золота, впоследствии имея ежегодно еще по 
пять кентинариев дани, не будет больше причинять им никакого зла и, взяв от 
послов заложников во исполнение этого соглашения, уйдет со всем войском в 
родные края. А послы, направленные сюда василевсом Юстинианом, окончательно 
закрепят на будущее условия договора о мире.

XI. Тогда Хосров отправился в приморский город Селевкию, отстоящую от Антиохии 
на 130 стадий. Там он не встретил ни одного римлянина и не причинил вреда 
никому. Он один омылся в морской воде, принес жертву, солнцу и другим богам, 
которым хотел, много им молился, заклиная их 69, затем вернулся назад. (2) 
Вернувшись в лагерь, он сказал, что у него есть желание увидеть соседний город 
Апамею 70 не по какой другой причине, но лишь из-за интереса к этому месту. (3) 
Послы, хотя и неохотно, согласились на это с тем, однако, чтобы он, осмотрев 
город и получив с него тысячу либр серебра, ушел назад, не причинив никакого 
другого вреда. (4) И послам, и всем другим было ясно, что Хосров только потому 
хотел отправиться в Апамею, чтобы, ухватившись за какой-нибудь ничтожный 
предлог, разграбить ее и прилегающую к ней область. Тогда же он отправился в 
предместье Антиохии Дафну. (5) Там огромное восхищение у него вызвали роща и 
источники. И та, и другие, конечно, заслуживают удивления. (6) Принеся жертву 
нимфам 71, он удалился, не причинив никакого другого вреда, кроме того, что 
сжег храм архангела Михаила и некоторые другие дома по следующей причине. (7) 
Некий перс, пользующийся почетом в персидском войске и хорошо известный Хосрову,
 прибыл верхом вместе с некоторыми другими на крутизну возле так называемого 
Тритона, где находится храм архангела Михаила, творение Эварида 72. (8) Этот 
человек, увидев здесь одного антиохийского юношу, пешего и скрывающегося здесь 
в одиночестве, погнался за ним, отделившись от своих товарищей. Этот юноша был 
мясник, по имени Аимах. (9) Когда перс уже было его настиг, он, обернувшись, 
неожиданно бросил камень в своего преследователя и угодил ему в лоб, в мозговую 
оболочку около уха. Тот упал наземь, и Аимах, выхватив у него кинжал, убил его. 
(10) Беспрепятственно сняв с него оружие и забрав его золото и все остальное, 
что было возможно, он вскочил на коня и поскакал прочь. (11) То ли благодаря 
случаю, то ли потому, что он хорошо знал местность, ему удалось скрыться от 
врагов и убежать. (12) Узнав об этом, Хосров сильно огорчился из-за того, что 
произошло, и приказал людям из своей свиты сжечь храм Архангела, о котором я 
упомянул выше. (13) Они же, думая, что это и есть тот самый храм, сожгли 
[другой храм] вместе с прилегающими к нему постройками, считая, что таким 
образом они выполнили приказ Хосрова. Так обстояли здесь дела.

(14) Хосров же со всем войском двинулся к Апамее. Есть в Апамее кусок дерева 
величиной с локоть - часть того креста, на котором, как все согласно утверждают,