что ему предстоит тотчас умереть, решил сделать что-либо значительное, прежде 
чем самому пострадать. Поэтому он извлек из ножен кинжал, который у него висел 
на боку, и внезапно бросился, чтобы поразить им Велизария в живот. Велизарий в 
страхе отступил назад и, подхваченный близко от него стоящим Бессом, смог 
уклониться. Еще пылая гневом, Константин 
[141]продолжал наступать. Видя, что делается, Ильдигер и Валериан схватили 
Константина один за правую, другой за левую руку и оттащили назад. В это время 
вошли телохранители, которых немного раньше велел позвать Велизарий, с усилием 
отняли из рук Константина кинжал и, с большим шумом схватив его, увели; в 
данный момент они не причинили ему ничего плохого, думаю из уважения к 
присутствующим начальникам, но уведя его в другое помещение, немного спустя, по 
приказу Велизария убили его. Это был единственный недостойный поступок 
Велизария и совершенно не соответствующий его характеру. Ко всем другим он 
относился с большой выдержанностью и снисходительностью. Но, как мной сказано 
выше, Константину суждена была смерть.

9. Немного позднее готы задумали коварным образом ворваться в укрепления. И 
прежде всего они ночью впустили отряд своих воинов в один из водопроводов, 
откуда они сами в начале войны отвели воду. Со светильниками и факелами в руках 
они пытались этим путем найти возможность проникнуть в город. Случайно недалеко 
от Пиценских ворот в своде этого водопровода оказалось небольшое отверстие. 
Один из римских сторожей, увидав там свет, сказал своим сотоварищам по страже; 
они же сказали, что, вероятно, он видал пробегавшего здесь волка. В этом месте 
как раз сооружение водопровода не выдавалось высоко над землей, а глаза волка, 
по их мнению, похожи на огонь. Те из варваров, которые сделали попытку найти 
дорогу через водопровод, оказавшись в середине города, где еще к древности был 
подъем, ведший на самый Палатин, встретились с каким-то сооружением, которое не 
давало им возможности ни идти дальше, ни вообще воспользоваться этим подъемом. 
Сооружение это Велизарий предусмотрительно устроил в начале осады, как мною это 
рассказано в предшествующей книге (V [I], гл. 19, § 18). Вынув оттуда небольшой 
камень, варвары решили тотчас вернуться и, явившись к Витигису, показали ему 
камень и доложили обо всем. Об этом замысле Витигис стал совещаться с 
[142]главнейшими из готов; тем временем у римлян, которые несли стражу у 
Пиценских ворот, на другой день возникло подозрение при воспоминании о волке. И 
когда эти разговоры, распространяясь, дошли до Велизария, то главнокомандующий 
не оставил этого дела без внимания, но тотчас отправил в водопровод людей из 
войска наиболее рассудительных вместе со своим телохранителем Диогеном и велел 
возможно скорее во всем этом разобраться. В этом водопроводе они нашли 
светильники врагов и брошенные ими остатки факелов и, обследовав сооружение, 
откуда готами был вынут камень, они донесли об этом Велизарию. Поэтому и 
Велизарий велел особенно тщательно сторожить этот водопровод и готы, заметив 
это, отказались от своей попытки. После этого варвары задумали прямое нападение 
на Римские стены. Выждав время обеда, когда враги могли меньше всего ожидать 
этого, неся с собой лестницы и зажигательные средства, они двинулись против 
Пиценских ворот, возбужденные надеждой, что возьмут город с одного натиска, так 
как тут было оставлено немного воинов. Случилось, что тогда охрану нес Ильдигер 
со своим отрядом: все по очереди назначались для несения стражи. Увидя врагов, 
движущихся в беспорядке, он встретил их, когда они не были выстроены в боевой 
порядок, но шли без всякого строя, и без большого труда своими силами обратил в 
бегство и многих убил. Когда в городе, что и естественно, поднялся крик и 
смятение, римляне быстро отовсюду сбежались на укрепления, а вскоре затем и 
варвары, не сделав ничего, вернулись в свой лагерь. Витигис вновь придумал 
коварный план нападения на укрепления. Наиболее легкой для завоевания была для 
него та часть укреплений, которая шла по берегу Тибра, так как здесь еще 
древние римляне, полагаясь на сильную защиту реки, соорудили стену небрежно, 
сделав ее низкой и совершенно без башен. Витигис надеялся, что здесь он легче, 
чем где-либо в другом месте, сможет взять город. Да и сторожевой отряд был тут 
далеко не достаточный. И вот он подкупает двух римлян, живших около храма 
апостола Петра, 
[143]чтобы они, захватив с собой мех вина, с наступлением вечера пошли к воинам,
 стоящим в карауле, преподнесли им этого вина, выражая некоторым образом свое 
дружеское расположение и уважение, а затем они должны были провести там ночь, 
распивая со стражей это вино, потом всыпать каждому в кружку сонного снадобья, 
которое он сам им и дал. На другом берегу он тайно держал наготове челноки; как 
только сторожей охватит сон, часть варваров по знаку одного из заговорщиков с 
лестницами должна была переправиться через реку и сделать нападение на 
укрепления. Все войско готов было к этому времени в готовности, чтобы 
штурмовать весь город. Когда они так договорились, то один из тех, которых 
Витигис подговорил на такое предательство (но римлянам не было суждено быть 
захваченными этим войском готов), придя добровольно, осведомил обо всем 
Велизария и выдал другого. Подвергнутый пытке огнем, тот сообщил все, что он 
должен был делать, и показал снадобье, которое дал ему Витигис. Отрезав ему нос 
и уши, Велизарий отправил его в неприятельский лагерь верхом на осле. Увидя его,
 варвары поняли, что нет божьей воли на то, чтобы их планы шли намеченным путем 
и что поэтому Рим никогда ими взят не будет.

10. В то время как это происходило, Велизарий написал Иоанну, приказывая ему 
приступить к условленному делу. Тогда Иоанн с двумя тысячами всадников сделал 
набег на Пиценскую область, грабя все, что попадалось навстречу и, как было 
условлено, обращая в рабство детей и жен врагов. Улифея, дядю Витигиса,