, разделилось на две части. В одной части было тысяча восемьсот человек, вторая 
включала всех остальных. Начальник римского войска в Иллирии и Фракии вступили 
с этими войсками в открытое сражение, но хотя эти части и были разъединены, 
однако римляне были разбиты благодаря их внезапному нападению, одни из них были 
убиты, другие в беспорядке бежали. После того как начальники римлян были таким 
образом разбиты обоими отрядами варваров, хотя варвары по численности были 
намного слабее римлян, один из неприятельских отрядов вступил в сражение с 
Асбадом. Это был воин из отряда телохранителей императора Юстиниана, 
зачисленный в состав так называемых кандидатов; он командовал регулярной 
конницей, которая 
[321]издавна пребывала во фракийской крепости Тзуруле, и состояла из 
многочисленных отличных всадников. И их без большого труда славяне обратили в 
бегство и во время этого позорного бегства очень многих убили, Асбада же взяли 
живым в плен, а потом убили, бросив в горящий костер, предварительно вырезав из 
кожи на спине этого человека ремни. После этого они стали безбоязненно грабить 
и все эти местности и во Фракии и в Иллирии, и много крепостей и тот и другой 
отряд славян взял осадой; прежде же славяне никогда не дерзали подходить к 
стенам или спускаться на равнину (для открытого боя), так как эти варвары 
никогда прежде даже не пробовали проходить по земле римлян. Даже через реку 
Истр, по-видимому, за все время они перешли только один раз, как я выше об этом 
рассказывал.

Эти славяне, победители Асбада, опустошив подряд нею страну вплоть до моря, 
взяли также приступом и приморский город, по имени Топер, хотя в нем стоял 
военный гарнизон. Город этот был первым на фракийском побережье и от Византии 
отстоял на двенадцать дней пути. Взяли же они его следующим образом. Большая 
часть врагов спряталась перед укреплением в труднопроходимых местах, а немногие,
 появившись около ворот, которые обращены на восток, беспокоили римлян, бывших 
на стене. Римские воины, находившиеся в гарнизоне, вообразив, что врагов не 
больше, чем те, которых они видят, взявшись за оружие, тотчас же вышли против 
них все. Варвары стали отступать, делая вид, что испуганные их нападением, они 
обратились в бегство; римляне же, увлеченные преследованием; оказались далеко 
впереди укреплений. Тогда поднялись находившиеся в засаде и, оказавшись ,в тылу 
у преследующих, отрезали им возможность возвратиться назад в город. Да и те, 
которые делали вид, что отступают, повернувшись лицом к римлянам, поставили six 
между двух огней. Варвары всех их уничтожили и тогда бросились к стенам. 
Городские жители, лишенные поддержки воинов, были в полной беспомощности, но 
все же стали отражать, насколько 
[322]они могли в данный момент, нападающих. Прежде всею они лили на штурмующих 
кипящее масло и смолу и всем народом кидали в них камни; но они, правда, не 
очень долго отражали Грозящую им опасность. Варвары, пустив в них тучу стрел, 
принудили их покинуть стены и, приставив к укреплениям лестницы, силой взяли 
город. До пятнадцати тысяч мужчин они тотчас же убили и ценности разграбили, 
детей же и женщин обратили в рабство. Вначале они не щадили ни возраста, ни 
пола, оба эти отряда с того самого момента, как ворвались в область римлян, 
убивали всех, не разбирая лет, так что вся земля Иллирии и Фракии была покрыта 
непогребенными телами. Они убивали попадавшихся им навстречу не мечами и не 
копьями или какими-нибудь обычными способами, но, вбив крепко в землю колья и 
сделав их возможно острыми, они с великой силой насаживали на них этих 
несчастных, делая так, что острие этого кола входило между ягодицами, а затем 
под давлением тела проникало во внутренности человека. Вот как они считали 
нужным обращаться с ними. Иногда эти варвары, вбив глубоко в землю четыре 
толстых кола, привязывали к ним руки и ноги пленных и затем непрерывно били их 
палками по голове, убивая их таким образом, как собак или как змей или других 
каких-либо диких животных. Остальных же вместе с быками или мелким скотом, 
который они не могли гнать в отеческие пределы, они запирали в помещениях и 
сжигали без всякого сожаления. Так сначала славяне уничтожали всех 
встречающихся им жителей. Теперь же они и варвары из другого отряда, как бы 
упившись морем крови, стали некоторых из попадавшихся им брать в плен, и 
поэтому все уходили домой, уводя с собой бесчисленные десятки тысяч пленных.

39. Позднее готы напали на укрепление в Регии, осажденные же, очень решительно 
защищаясь, отразили их наступление, причем Торимут всегда проявлял против них 
подвиги, достойные его доблести. Зная, что у осажденных не хватает 
продовольствия, Тотила часть войска оставил здесь для того, 
[323]чтобы сторожить их, чтобы неприятели ничего не могли в дальнейшем получать 
из продовольствия и чтобы вследствие недостатка в предметах первой 
необходимости они сдались бы сами и сдали крепость. Сам же с остальным войском 
переправившись в Сицилию напал на стены Мессены. Командовал находящимися здесь 
римлянами Домнециол, племянник Бузы. Он встретил варваров под укреплениями стен,
 вступил с ними в бой и оказался не хуже их. Но вновь войдя в город, он 
заботясь об его охране, сидел там и не предпринимал ничего. Так как готам никто 
не препятствовал, они опустошили почти всю Сицилию. Осажденные же в Регии 
римляне, которыми командовали Торимут и Гимерий, как я говорил выше, так как у 
них совершенно не осталось продовольствия, договорившись с врагами, сдались 
сами и сдали крепость.

Когда об этом услыхал император, он собрал многочисленный флот, и посадив на 
него большое количество пехоты из регулярного войска, поставил над ним 
начальником Либерия и велел ему возможно быстрее плыть в Сицилию и всеми силами