огромными глотками-чревами глотают воздух! Душно.  Скрутился 
воздухжгутами-водоворотами, заплелся -- и хлещет канатами, будто сплеча... а 
плечанет.
     Сотни исполинских рук рыщут по воздуху,  ищут в  клубах тумана  
слепымиисполинскими  пальцами,  щупают  пропасти и  горы.  Не  Бриарей  ли 
Сторукийподнялся из пучины пучин по зову 
Кронида?     Вот ухватили тысячи пальцев-клещей, тащат  кого-то в разверстые  
хляби,
во тьму великую Ночи. Все небо чье-то тело затмило.
     Кто это? С кем сшибся Кронид? Кого 
поборол?     Сверкнул трезубец. Расколол полнеба, озарил полмира грозовым огнем.
     Горе 
титанидам!     Сына Япета, Менэтия, Прометеева брата, теснят.
     Извиваются вывернутые мышцы-громады, набухают узлами чудовищных удавов,
стонут жилы от натуги, будто ветер Борей в Офридском ущелье. Вот-вот лопнут.
     Рванулось  тело, так рванулось,  что хребет гор, как дерево, согнуло 
отбешеных вихрей  --  и  остались  горы  горбатыми.  Но  влекут  сотни  рук  
иисполинских клещей невиданное тело... Не вырваться.
     Брызнули молнии, осветили, опалили... Пасть Эреба открылась. 
Вздыбилиськони;  сам  бог  преисподней  Аид  поднялся  из  мглы,  будто путь 
указывая.
Потряслась  земля,   грохнуло  страшно,  словно  небо  па  куски  разбилось.
Опустились косматые тучи до самой земли, поднялись -- и онемела земля. И 
вотохнуло глухо, застонало,  завыло над морями,  полями, лесами. Что  и 
откуда?Это    носятся    с    горестным    выкликом,    грозно    завывая,   
сестрыГоргоны-воительницы: где 
враг?     И,  вытянув  лебединые шеи,  бьют  крыльями по клокочущим  водам 
сестрыГрайи и плачут-поют так жалобно, что заплакала бы и каменная душа.
     Вот они, лебединые песни, которых никто не 
слыхал!     У бессмертных усталость смертная.
     Утомилась Медуза. Дни  и ночи  за ней  гонится кто-то  черным  облаком.
Обернулась  она золотогривой  девокобылицей  -- девой  по пояс, кобылицей 
отзагривка золотого. Чует кровью  титанида  врага. Кличет боевой клич титанов.
Молчит  черное  облако.  Прилегла на лугу в  весенней  высокой  траве, 
срединезнакомых цветов.
     Повели наяды  хороводы. Оплеснули ее ключевой  водой, как  новобрачную,
засмеялись и канули  в прозрачный  холод ключей.  Засияло  на небе  облачко.
Поплыло  от  Олимпа,  заиграло  летучими  радугами. Что  за облачко?  Синие,
зеленые,  алые,  желтые  птицы  дугою  летят  по небу?  Загляделась  Медуза.
Забылась. Уснула Бесстрашная.
     Грозный конь, Черногривый, пред ней. И копытом стукнуть не дал. И 
взораметнуть не успела. Прикрыл ее черным облаком.
     Крикнула Медуза криком горгоновым. До двух морей крик долетел. Летят 
ейна подмогу сестры  Горгоны и Грайи  --  двумя Вихрями,  тремя Бурями. Но и 
кчерному облаку идет подмога. Несется навстречу Горгонам  и Грайям  от 
Олимпата  тучка  в радугах.  И сверкает  в ней  что-то чудно: сама Паллада 
золотойдождь  солнца  на  щит  берет, мечет жгучее золото в  глаза сестрам  
Грайям.
Ослепила  три  Бури. Застонали, завыли,  закружились слепые Форкиды. Друг 
надруга налетают.
     Пронеслись  две  Горгоны,  два  Вихря.  Сшибаются  с  тучкой.  
ЗазвенелЭвриалы-Горгоны боевой клич. Кинулась издалека прыжком-метом на щит 
Паллады,
выбила  щит из руки и взвыла от укуса жгучего золота. Там, в далеком океане,
упала Горгона Эвриала.
     Ударила   Горгона  Сфено  крылом-ураганом,  вырвала  копье  у  Паллады,
наметила концом копья в грудь богине --  и застыла, как каменная: на 
Палладе-- эгида Зевесова, козья шкура со страшилищем-ликом.
     Ушла сила от сильной Сфено. Ухватила ее Зевесова дочь левой 
олимпийскойрукой, метнула -- и след простыл могучей Горгоны. Там, за океаном, 
упала.
     Огляделась богиня.
     Кружатся  слепыми  бурями  Грайи. Плачут  по  зрячим  глазам.  
Держатсякрылатые друг за дружку.
     Обернулась богиня к земле.
     Нет на лугу  черного облака. Лежит на травах  и цветах титанида Медуза.
Раскинула руки.  Всему  миру  открыла  красоту  невиданную. И  далеко 
кругомрассыпались,  будто нивы, полегшие  под ветром, золотые волосы:  и в  
ключахнаяд тонут золотые дожди волос, и вокруг дубов  и платанов обвились... И 
вотхлынули золотыми потоками в трещину, в глубь земли, куда Черногривый ушел.
     Засмеялась Паллада --  так засмеялась, что смехом всех птиц оглушила, 
ицветы, и  деревья, и воды. С той  поры  замолкли в том месте песни  птиц,  
ицветов, и рощ, и ключей.
     Опустились к  Горгоне три слепые Грайи. Нащупали  пальцами тело Медузы,
окутали ее седыми волосами и унесли к океану, на край земли.
     Грозны и  мстительны  боги Олимпа. Зловеща  тьма. Во  тьме  земной, 
каккорни дерев, вырастают змеи и врастают в тело, шипят и жалят, и свиваются  
вкольца.  Кто  обречен земной  тьме,  тому  суждено стать  змеиным  отродьем.
Изменит  он  свой прекрасный  образ на образ чудовищный. Обернутся его  
ногизмеиным  хвостом,  вздыбятся,  заклубятся волосы  змеями, и из бедер  и  
шеивырастут змеи. Засверкает чешуйками кожа. И клыки