пила. Рабы-стражники 
забрали всех трех гребцов, и мне пришлось выручать их из тюрьмы под Акрополем. 
      - Хуже всего, - сказал мне Тунец, - что нас обзывают лжецами. Киналопекс 
поклялся перед хранителем тюрьмы, что мы оскорбили его подзащитных и придумали 
все, чтобы завязать драку. 
      - Пусть говорят, что им вздумается, - посоветовал я им.- Оставьте свои 
истории для себя. Гордитесь тем, что вам завидуют. 
      - А что отвечать тем, кто говорит: "Отправляйся за Пифеем, пусть он 
принесет ночное солнце!" - когда наполняешь лампу маслом? 
      - Отвечайте, что идти слишком далеко, и смейтесь вместе с ними! 
      Последний день Посидеона. Сегодня вечером не могу найти себе места. 
Эвтимен пришел в гости и пытается меня утешить. Он тоже опечален из-за того, 
что едва не попал в немилость. У меня плохое настроение, но уверенность в 
правоте непоколебима. 
      * Черная, то есть грязнуля. 
      В полдень состоялось заседание архонтов, и я должен был присутствовать, 
но опоздал к началу. Кто-то уже выступил с речью. В вестибюле я снял плащ и 
отдал его рабу. Я расслышал голос Парменона-сына. Он сообщал о своих проектах, 
после чего должно было состояться голосование, доверить ему обязанности отца 
или нет. Он с ясностью излагал дела и поступки отца и вдруг упомянул обо мне. 
      - Не забудьте, о высокоуважаемые архонты, - говорил он, - что мой отец 
был самым горячим сторонником Пифея... 
      Чей-то голос - я не понял, кому он принадлежит, - выкрикнул: 
      - Пифея-лжеца! 
      Я взял свой плащ и удалился. 
      ПРИЛОЖЕНИЯ 
      I. УПРАВЛЕНИЕ И ТОРГОВЛЯ МАССАЛИИ 
      Аристотель в своей "Политике" говорит об аристократическом управлении 
Массалии. Шестьсот тимухов образовывали Совет, который избирал десять или 
пятнадцать архонтов, занимавшихся управлением города. 
      Иными словами, тимухи соответствовали "знатным коммерсантам". Они были 
одновременно муниципальными советниками, пожизненными сенаторами и членами 
Торговой палаты. Этот Совет Шестисот, состоящий из глав всех знатных семейств, 
определял торговую и политическую жизнь города. Это - подлинная республика 
аристократов и плутократов. Тимухов можно .уподобить пэрам, а избранных ими 
архонтов - министрам или административным директорам. 
      Массалия - одновременно талассократическая и торговая колония Фокеи. Она 
расположена на узком клочке береговой территории и связана дорогой с основными 
колониями от Эмпория до Монойка. После падения Фокеи в 540 году до н. э. город 
становится метрополией, контролируя свои прибрежные владения на материке: 
Телину, Роданусию, Салону, Кабелион, Трезен. Массалия постоянно поддерживала 
связь по суше и по морю со своими колониями: Монойком, Никоей, Антиполем, 
Неаполем, Афинополем, Бергантием, Ольбией, Гиераполем, Гераклеей, Агатой, 
имевшими примерно такой же политический строй. Наконец, ей принадлежали дальние 
фактории в Иберии - Рода, Гемероскопий, Майнака и на Корсике - Алалия [96]. Все 
они образовывали подлинную колониальную "империю", направлявшую в столицу лен, 
полотно, сушеную и соленую рыбу, зерно, сушеные фрукты. Отсюда они в свою 
очередь вывозились в Элладу и Италию в обмен на ремесленные изделия: 
повседневную и праздничную посуду, ювелирные и бронзовые изделия, но прежде 
всего - вино и оливковое масло. 
      По Роне осуществлялась торговля с кельтами и германцами; известно, что, 
кроме вина и масла, Массалия торговала кораллами и гранатами с Йерских островов.
 Каждый камень продавался за двадцать золотых монет. В обмен Массалия получала 
олово и янтарь. 
      Амфора емкостью двадцать пять литров приравнивалась к цене одного раба. 
Примерно такие же цены должны были быть на олово, посылаемое в Грецию, откуда 
поступала бронза, причем ее стоимость вряд ли была выше. Пять или десять 
килограммов металла соответствовали цене одного быка. 
      Вполне естественно, что Массалия была процветающим городом, который рано 
обзавелся университетом и флотом. Можно понять и ее стремление расширить 
торговые связи. 
      II. МАРСЕЛЬСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ 
      Массалия располагалась на месте нынешних кварталов Старой гавани. 
Археологические раскопки позволили довольно точно установить "слои", 
соответствующие последовательным приходам эллинов с момента основания города 
(примерно в конце VII века до н. э.). 
      Первые раскопки начались во время прокладки улицы Республики и рытья 
сухого дока. К несчастью, в те времена археологов интересовали лишь красивые 
вещицы, и расположение слоев не фиксировалось. Не было и методического 
исследования глиняных осколков посуды, хотя были изучены осколки статуй, 
греческих ваз и ламп. 
      В начале века инженер Вассёр провел раскопки в форте Сен-Жан и в квартале 
Сен-Лоран, где были найдены черепки, характерные для VI и V веков до н. э. 
      И наконец, снос немцами в 1942 году кварталов, расположенных на северном 
берегу Старой гавани, позволил приступить к более или менее систематическим 
раскопкам. Они дополнили имеющиеся данные и позволили уточнить границы древнего 
города. Греческий театр, к сожалению все еще лежащий в развалинах, был открыт 
Анри Ролланом. Затем Ф. Бенуа с помощью геологов уточнил очертания древнего 
берега Лакидона "в форме рога изобилия" или "серпа". Сваи эстакад, песок 
побережья, большой фонтан (вероятно, позднее он оказался в подвалах Сен-Совер) 
определили очертания порта, расположенного на более низком уровне, чем агора 
(площадь Ленш). Массалия выглядела, как Камир в Родосе, или Эмпорий, или как 
древний Пирей, а вернее всего - как ее метрополия Фокея, чья планировка 
удивительно напоминает Марсель. Стены из громадных каменных блоков: Большой 
фонтан с резервуаром; улица, идущая по карнизу берега, куда приставали суда, 
швартуясь кормой к столбам; арсеналы и зимние укрытия; театр в природ