данный момент ничто другое не волнует. Народ всегда таков - он забывает о своих 
заботах с приближением праздника. Умное правительство должно держать в запасе 
один-другой праздник на трудные времена, хотя некоторые из них, бывает, 
заканчиваются кровавой резней. Так, во время Праздника зонтиков в период 
солнцестояния лигии, живущие к северу от Друенции, использовали хитрость с 
Троянским конем. Тот день запомнился мне на всю жизнь. Я был еще ребенком, но 
святотатство потрясло меня. 
      Лигии обратились к архонтам с просьбой разрешить им нести зонтики и 
подарки Афине, чей храм возведен на холме напротив храма варваров. Архонты 
отнеслись благосклонно к их просьбе, считая, что почитание богов Города служит 
практическим целям поддержания добрых взаимоотношений с окружающими нас 
народами. Лигии прибыли в одеждах из грубого льна, на повозках с колесами без 
спиц - их просто выпиливали из ствола дуба. Я до сих пор помню их запах! Путь 
был долгим, и они здорово пропотели под солнцем. 
      Стражи у Кабелионских ворот не подумали о том, чтобы обыскать лигиев или 
посмотреть, что лежит в повозках. И когда процессия двинулась в путь и весь 
народ ликовал при виде статуи Афины (ухудшенная копия статуи из Парфенона), 
лигии разделились на две группы: одни громогласно обращались к богине и 
демонстрировали свою набожность, а другие, рассыпавшись по городу, заходили в 
пустые дома и храмы и тащили все, что плохо лежит: деньги, драгоценности, вазы, 
амфоры с вином, сушеную рыбу, одежду... 
      А потом новоявленные поклонники Афины вдруг поднялись с земли и 
выстроились стенкой перед стражниками, чтобы прикрыть отступление грабителям, и 
те вскоре укрылись на территории своих друзей-горцев. Нападение было настолько 
неожиданным, что организовывать преследование было бессмысленно. Поэтому моему 
отцу пришлось в поте лица восстанавливать запасы серебра, а неутешная мать 
лишилась фамильных золотых украшений, уцелевших во время грабежа Фокеи персами. 

      Это ускорило их переселение в Аид. 
      Разрешат ли завтра лигиям свободно въехать в город с горными цветами, не 
обыскав их повозок? Разрешат ли бергантийцам пройти через горло Лакидона (ведь 
они нарушили запрет на плавания ради того, чтобы заработать в Массалии 
несколько оболов за свои грубо сплетенные венки)? 
      Надо напомнить Диаферу, что это будет удобным случаем внушить ему 
главное: я назначил выход в море на следующий день после Элафеболий в честь 
Артемиды. 
      Четвертый день третьей декады Антестериона. 
      Цветочные гулянья состоялись. Мы достойно отметили праздник Диониса и 
возрождения природы. Первым делом все отправились в пещеры по ту сторону 
Лакидона между Фаросом и началом дороги на Харсис. Мы воздали почести Персефоне,
 зажигая лампы под землей, чтобы она не забыла проснуться, дать жизнь зерну и 
раскрыть почки на виноградной лозе. Эритрей был занят по горло, так же как 
торговцы цветами и венками. Во время празднеств Диониса пьют вино, 
перезимовавшее в амфорах, зарытых в песке подвалов. Бог промчался в украшенной 
бронзовыми виноградными листьями и гроздьями колеснице, выполненной в виде 
корабля. 
      Поют Эвоэ [30]! Снова пьют, гоняются друг за другом с полными кубками, а 
юноши бросают цветы любимым девушкам. Так соблюдаются законы природы. Но о 
свадьбе можно размышлять теперь до будущих Гамелий! 
      Наутро рабы-подметалы сметают увядшие цветы и разбитые кубки в море или в 
Лакидон, и волны уносят многоцветную добычу, пропитанную ароматами и 
сожалениями. 
      Я выждал два дня, прежде чем пойти к Диаферу. 
      - Ты по-прежнему трезв, Пифей? И так же холоден с женщинами? Однако я 
видел, как Левконоя, дочь моего друга Галата, уважаемого архонта, ведающего 
храмами, пожирала тебя глазами и бросила тебе букет фиалок. Ты улыбнулся ей и 
исчез. Мне сказали, что остаток дня ты провел у себя на корабле. 
      - Диафер, многоуважаемый архонт, мы снова поговорим на эту тему, когда я 
вернусь. А вернусь я обязательно. Левконоя к тому времени изменит свое мнение. 
Вот мои счета. Вот список людей, которых хочу взять с собой, - я отказываюсь 
лишь от юнги. Такое путешествие не для ребенка. 
      Первый архонт помрачнел, изучая мои счета и списки. 
      - Я утверждаю все, - сказал он, подписываясь и прикладывая свою печать с 
гравированным изображением "дельты" и "Солнечного колеса с тирсом" [31].По 
предложению Политехна мы решили вручить тебе этот секретный пакет. Ты вскроешь 
его, лишь пройдя Геракловы Столпы. Если попадешь в руки пунов, уничтожь его, не 
читая. 
      Диафер видел, что я едва сдержался, чтобы промолчать. Этот их поступок, 
принятый мной за проявление самовластия и недоверия (быть может, я и не прав), 
омрачил радость отплытия. Мне не по душе, когда я чего-нибудь не знаю 
досконально. И этот туго скатанный опечатанный свиток раздражает меня. 
      Ну что ж. Прочту его в Океане. Я не сообщил о нем ни Венитафу, ни 
Эвтимену. Прочту его в открытом Океане... 
      ПО ОКЕАНУ 
      БОРТОВОЙ ДНЕВНИК 
      Первый день путешествия. Вечер. Мне, сгоравшему от нетерпения, казалось, 
что этот день не настанет никогда. Наконец-то я на палубе своего любимого 
корабля и слушаю, как в лад ударяют по воде весла, словно бьется его 
большое-пребольшое сердце. Доносятся команды кормчих, и я в упоении вслушиваюсь 
в рокот барабана келевста. Ни единого неверного маневра, ни малейшего сбоя. 
      Я проникся безмерн