всего римского войска 
и карфагенян. (20) Это был человек большой храбрости и других достоинств, 
милостивый ко всем, кто к нему обращался, и снисходительный более чем ктолибо 
другой. Так свершилась судьба Иоанна. (21) Улиарис же, придя в себя, бежал в 
оказавшуюся поблизости деревню и укрылся там в храме, молясь о защите. (22) 
Воины же не стали продолжать стремительной погони за Гелимером, но ухаживали за 
Иоанном, пока было можно; когда он скончался, они совершили все полагающиеся 
священные обряды погребения и, дав знать обо всем Велисарию, оставались на 
месте. (23). Как только Велисарий услышал об этом, он тотчас прибыл на могилу 
Иоанна и стал оплакивать его судьбу. (24) После рыданий, глубоко скорбя об этом 
несчастии, он оказал могиле Иоанна многие другие почести, назначив в том числе 
и определенную сумму для ухода за могилой. (25) Что касается Улиариса, он не 
поступил с ним жестоко, потому что воины под самыми страшными клятвами 
подтвердили, что Иоанн завещал, чтобы Улиарис не понес никакого наказания, так 
как он неумышленно совершил столь ужасное преступление.
      (26) Вот каким образом Гелимер избег в этот день врагов. Велисарий и 
дальше продолжал преследовать его. Когда он прибыл в хорошо укрепленный 
нумидийский город по имени Гиппонерегий, расположенный на берегу моря и 
отстоящий от Карфагена на расстоянии десяти дней пути, он узнал, что Гелимер 
поднялся в горную местность Папуа579 и уже недостижим для римлян. (27) Эти горы 
находятся у самой границы Нумидии. Они очень крутые и труднопроходимые (там 
всюду поднимаются высокие скалы); живут на них варвары маврусии, с которыми у 
Гелимера были дружба и взаимный союз. На самом краю гор лежал старинный город 
по имени Медей. (28) Здесь Гелимер со своими спутниками чувствовал себя 
спокойно. Сознавая невозможность одолеть горы, особенно зимой, и, кроме того, 
полагая, что при таком неустойчивом положении дел ему вредно находиться вдали 
от Карфагена, Велисарий отобрал лучших воинов и, поставив над ними начальником 
Фару, поручил им осаждать гору. (29) Этот Фара был человеком предприимчивым и 
очень энергичным, известным своей доблестью, хотя родом он был герул. (30) 
Невероятно, а потому заслуживает большой похвалы то, что человек родом герул не 
является коварным и преданным пьянству, а отличается доблестью. (31) Такой 
выдержкой обладал не только Фара, но все герулы, следовавшие за ним. Этому Фаре 
Велисарий приказал расположиться лагерем у подножия гор и всю зиму тщательно 
сторожить, чтобы Гелимеру не удалось покинуть эти горы и чтобы ему не 
доставлялось никакого продовольствия. Фара так и действовал. (32) Тех вандалов, 
которые в Гиппонерегий с молитвами укрылись в храмах (их было много, и все были 
они знатными), Велисарий, пообещав им безопасность, удалил оттуда и под охраной 
отправил в Карфаген. Тут с ним произошел вот какой случай.
      (33) В доме Гелимера был секретарь, ливиец Бонифаций, родом из Бизакия, 
весьма Гелимеру преданный. (34) Еще в начале войны этого Бонифация Гелимер 
посадил на быстроходный корабль и, погрузив на него все царские сокровища, 
приказал ему плыть в Гиппонерегий, а если он увидит, что дела вандалов идут 
неважно, взять с собой сокровища и как можно скорее плыть в Испанию к правителю 
визиготов Февдису, где он и сам намеревался спастись, если исход войны окажется 
для вандалов неблагоприятным. (35) Пока положение вандалов внушало некоторую 
надежду, он оставался там. Но как только произошла битва при Трикамаре и 
приключилось все то, о чем было рассказано, Бонифаций, подняв паруса, решил 
плыть туда, куда его посылал Гелимер. (36) Но встречный ветер против его воли 
вновь занес его в гавань Гиппонерегия. Когда он услышал, что враги уже близко, 
он стал настойчиво просить моряков, обещая им большую награду, изо всех сил 
постараться отправить его на другой материк или остров. (37) Но так как 
обрушилась страшная буря, поднявшая, как обычно бывает в Тирренском море, очень 
высокие волны, они не могли этого сделать; тогда у них, как и у Бонифация, 
возникла мысль, что Бог, желая отдать сокровища римлянам, не позволяет кораблю 
выйти в открытое море. (38) Однако с трудом, поскольку они уже вышли из залива, 
преодолевая огромную опасность, они стали на якорь. (39) Когда Велисарий прибыл 
в Гиппонерегий, Бонифаций послал к нему несколько человек. Он велел им укрыться 
в храме и сказать, что они посланы от Бонифация, у которого находятся сокровища 
Гелимера, но не открывать, где он пребывает, до тех пор пока не получат от него 
[Велисария] твердого обещания, что, если он отдаст сокровища Гелимера, то 
получит право уйти, не потерпев никакого зла и сохранив то, что принадлежит ему 
лично. (40) Они так и сделали; Велисарий обрадовался такому радостному 
сообщению и не отказался дать требуемую клятву, (41), Послав некоторых из своих 
близких, он получил сокровища Гелимера, а Бонифация с его деньгами отпустил, 
хотя тот украл очень много из богатств Гелимера.
      V. Когда Велисарий вернулся в Карфаген, он стал подготавливать всех 
вандалов к тому, чтобы с наступлением весны отправить их в Византии; войско же 
он посылал, чтобы вернуть римлянам все то, над чем властвовали вандалы. (2) Так,
 Кирилла с большим войском он отправил па Сардинию, дав ему с собой голову 
Цазона, так как эти островитяне вовсе не хотели подчиняться римлянам, боясь 
вандалов и не очень веря в справедливость того, что им рассказывали о 
случившемся при Трикамаре. (3) Кириллу он дал знать, чтобы часть войска он 
направил на Корсику и подчинил власти римлян этот остров, прежде находившийся в 
подчинении у вандалов: в древние времена остров назывался Кирн, расположен он 
недалеко от Сардинии. (4) Прибыв на Сардинию, Кирилл показал тамошним жителям 
голову Цазона, и оба эти острова вернул в состав Римской державы и обложил их 
налогом (5) В Цезарею, находящуюся в Мавретании, Велисарий послал Иоанна с 
пешим отрядом, тем, которым он командовал; этот город отстоит от Карфагена на 
расстоянии тридцати дней пути для путника налегке, идущего на запад в Гадир, 
расположен он у моря и издревле был большим и многолюдным. (6) Другого Иоанна, 
одного из близких себе щитоносцев, он послал к проливу у Гадира и к одному из 
Геракловых столпов