м послал против персов весьма значительное войско. (II) Персы с этим 
войском сражаться решительно не захотели, но бежали кто куда. (12) Прибыв в 
область, которой управлял Гусанастад, Кавад сказал комуто из приближенных, что 
сделает ханарангом того человека, который первым из персов явится к нему в этот 
день с желанием служить ему. (13) Произнеся это, он тотчас раскаялся в своих 
словах, так как вспомнил о законе, предписывающем персам не жаловать должности 
лицам посторонним, но только тем, кому данная почесть подобает по праву рода. 
(14) Его взволновало, как бы тот, кто первым явится к нему, не оказался бы не 
состоящим в родстве с теперешним ханарангом, и ему пришлось бы, чтобы сохранить 
справедливость, нарушить закон. (15) Такие мысли овладели им, но судьба 
распорядилась так, что ему удалось быть справедливым, не нарушив при этом закон.
 Ибо первым пришел к нему молодой человек по имени Адергудунвад46, 
приходившийся родственником Гусанастаду и отличавшийся особыми дарованиями в 
военном деле. (16) Он первый обратился к Каваду как к владыке, простерся перед 
ним ниц как перед царем и просил распоряжаться им по своему усмотрению как 
своим рабом. (17) Без особого труда Кавад овладел дворцом и, захватив Власа, 
покинутого своими защитниками, ослепил его тем способом, каким персы обычно 
ослепляют преступников: кипятят масло и еще кипящее заливают его в широко 
открытые глаза или же, накалив докрасна иглу, пронзают ею глазное яблоко47. И 
впредь он держал Власа, управлявшего персами в течение двух лет, под стражей. 
(18) Гусанастада он предал смерти, а вместо него назначил на должность 
ханаранга Адергудунвада. Сеосу же он тотчас пожаловал чин адрастадаран 
салана48; это означало, что он стал главным над всеми должностными лицами, а 
также над всеми войсками. (19) Сеос был первым и единственным, кто имел эту 
должность: ни прежде, ни впоследствии никто на нее не назначался. Кавад укрепил 
свою власть и незыблемо хранил ее. Ибо в проницательности и деятельности он не 
уступал никому.
      VII. Некоторое время спустя Кавад, не имея возможности вернуть царю 
эфталитов деньги, которые он был ему должен, попросил римского автократора 
Анастасия49 одолжить ему эту сумму50. Тот, собрав на совещание не которых из 
своих придворных, спросил у них, нужно ли ему это делать. (2) Они не советовали 
ему вступать в эту сделку, указывая, что невыгодно укреплять дружбу [исконных] 
врагов с эфталитами и что гораздо выгоднее [для римлян] ссорить их между 
собой51. (3) Поэтому Кавад безо всякой иной причины решил начать войну со всей 
поспешностью и, предупреждая молву о своем появлении, вторгся в Армению. Много 
награбив в результате набега52, он неожиданно подошел к расположенному в 
Месопотамии городу Амиде и приступил к его осаде, хотя уже была зима53. (4) 
Амидяне, жившие в мире и при благоприятном течении дел, не имели у себя солдат 
и вообще не были подготовлены к войне, однако они нисколько не хотели уступать 
неприятелю и, сверх ожидания, стойко переносили опасности и нужду.
      (5) Был у сирийцев в это время некий праведник по имени Иаков, который 
ревностно предавался религии54. Много лет назад он уединился в местечке 
Ендиелон, расположенном в дне пути от Амиды, чтобы там без какихлибо помех он 
мог предаваться благочестию. (6) Местные жители, идя навстречу ему в его 
стремлении, обнесли его убежище изгородью, но не сплошной, а с промежутками 
между планками, так, чтобы приходящим можно было видеть его и беседовать с ним. 
(7) Сверху ему сделали небольшой навес, защищавший его от дождя и снега. С 
давних пор этот человек жил здесь, не отступая ни перед жарой, ни перед стужей. 
Питался он коекак растениями, да и те привык употреблять не каждый день, а с 
большими промежутками времени. (8) Этого Иакова увидели некоторые из 
эфталитов55, совершавших набеги на окрестности. Тотчас натянув луки, они хотели 
поразить его стрелами. Но руки у всех низ оцепенели, и они уже не могли 
действовать луками. (9) Когда слух об этом, облетев все войско, дошел до Кавада,
 он захотел убедиться во всем своими собственными глазами, и, увидев, так же 
как и находившиеся при нем персы, пришел в великое изумление и стал умолять 
Иакова отпустить варварам их вину. Одним лишь словом отпустил он им их 
прегрешения, и страдания людей прекратились. (10) Кавад предложил Иакову 
просить у него чего он только ни пожелает, думая, что он попросит у него много 
денег, и с некоторым хвастовством добавил, что ни в чем ему не будет отказа. 
(11) А тот попросил пожаловать ему тех людей, которые в ходе этой войны, 
спасаясь бегством, явятся к нему. Кавад эту просьбу полностью исполнил я в 
качестве гарантии дал охранную грамоту. Как и следовало ожидать, многие 
стекались сюда отовсюду и здесь спаслись, ибо дело это получило большую огласку.
 Вот что там произошло.
      (12) Тем временем Кавад, осаждая Амиду, на протяжении всей городской 
стены пустил в ход тараны. Амидяне же отражали удары головы тарана при помощи 
наискось опущенных балок56. Кавад не прекращал осады до тех пор, пока не понял, 
что таким путем ему не разрушить стену. (13) Ибо несмотря на многократные удары,
 он не мог ни разрушить какойлибо ее части, ни сотрясти ее: настолько прочным 
оказалось сооружение, возведенное древними зодчими. (14) Потерпев здесь неудачу,
 Кавад начал строить для нападения на город искусственный холм, намного 
превосходящий высоту стены. Но осажденные соорудили подземный ход до этого 
холма, начав его изнутри города. Тайком унося оттуда землю, они сделали 
внутренность холма по большей части полой. С внешней стороны холм сохранял 
прежний вид, не внушая никому подозрения в том, что тут делалось. (15) Ибо 
многие из персов поодиночке поднимались на его вершину как по вполне 
безопасному пути, рассчитывая оттуда поражать головы находившихся на стенах. 
Когда же масса людей бегом устремилась туда, холм неожиданно обрушился и почти 
все погибли57. (16) Очутившись вследствие этого в затруднении, Кавад решил 
снять осаду и приказал войску на следующий день отступать. (17) Тогда 
осажденные, забыв об опаснос