губил, определить не под 
силу никому кроме Бога. (4) Легче можно было бы, я думаю, сосчитать все 
песчинки, нежели тех, кому принес гибель этот василевс. Но если сделать 
примерный подсчет по тем землям, которым довелось обезлюдеть, скажу, что 
погибли мириады — мириады мириад. (5) Ливия, протянувшаяся на столь огромные 
пространства, была до такой степени разорена им, что встретить там человека на 
протяжении долгого пути — дело нелегкое и, можно сказать, примечательное. (6) А 
ведь вандалов, недавно взявшихся здесь за оружие842, насчитывалось восемь 
мириад; а что до их жен, детей и рабов, то разве можно их сосчитать? (7) А 
число ливийцев843, которые в прежние времена жили в городах, обрабатывали землю,
 занимались морскими промыслами — все это по большей части мне довелось видеть 
самому — кто из людей способен пересчитать? Много больше, чем их, было там 
маврусиев844, каждому из которых вместе с их женами и потомством пришлось 
погибнуть. (8) Да и многие римские воины и те, кто последовал за ними из 
Виз?нтия, оказались сокрыты землей. Так что, если ктолибо стал утверждать, что 
в Ливии погибло пятьсот мириад, то я думаю, он назвал бы число явно заниженное. 
(9) Причина же заключалась в том, что сразу после поражения вандалов он 
[Юстиниан] не позаботился о том, чтобы укрепить свою власть над страной, и не 
подумал о том, что сохранность богатств покоится на прочном расположении 
подданных, но тут же спешно отозвал Велисария, совершенно безосновательно 
возведя на него обвинение в тирании, с тем, чтобы распорядившись тамошними 
делами по своему произволу, высосать из Ливии все соки и полностью разграбить 
ее.
      (10) Он, во всяком случае, немедленно послал оценщиков земли и наложил 
прежде небывалые жесточайшие налоги. Земли, что получше, он присвоил себе. И он 
запретил арианам отправление их таинств. (11) Он задерживал жалованье солдатам 
и обременял их в прочих отношениях. Возникавшие изза этого мятежи завершались 
великой погибелью. (12) Ибо он никогда не мог придерживаться установленного 
порядка, но самой природой был предназначен для того, чтобы все запутывать и 
приводить в смятение.
      (13) Италия, которая не менее чем в три раза обширнее Ливии, повсеместно 
обезлюдела еще в большей степени, нежели та. Отсюда ясно примерное число 
погибших и в ней. (14) Причина произошедшего в Италии уже изложена мной 
раньше845. Все прегрешения, совершенные им в Ливии, он [Юстиниан] повторил и 
здесь. (15) Послав так называемых логофетов846, он тотчас поставил все вверх 
ногами и испортил. (16) Власть готов до этой войны распространялась от земли 
галлов до границ Дакии, где находится город Сирмий847. (17) Со времени, когда в 
Италию прибыло войско римлян, большая часть Галлии и Венетии оказалась в руках 
германцев848. (18) Сирмием и прилегающей к нему областью завладели гепиды; и 
вся эта земля, вообще говоря, совершенно лишилась обитателей. (19) Одних 
погубила война, других — болезни и голод, эти естественные спутники войны. (20) 
На Иллирию же и всю Фракию, если брать от Ионийского залива849 до пригородов 
Виз?нтия, включая Элладу и область Херсонеса850, почти каждый год с тех пор, 
как Юстиниан стал владеть Римской державой, совершали набеги и творили 
ужаснейшие дела по отношению к тамошнему населению гунны, склавины и анты851. 
(21) При каждом набеге, а думаю, здесь было умерщвлено и порабощено более 
двадцати мириад римлян, отчего вся эта земля стала подлинно Скифской 
пустыней852.
      (22) Такие бедствия произошли за время войны в Ливии и в Европе. На 
восточные же пределы римлян от Египта до персидских границ все это время 
беспрерывно совершали набеги сарацины и постоянно до такой степени их разоряли, 
что все эти земли стали совсем малолюдными, и, я думаю, никому и никогда не 
окажется под силу пересчитать тех, кто таким образом погиб. (23) Персы и Хосров,
 четырежды вторгнувшись в остальные римские владения, разрушали города, а людей,
 которых застигали в захваченных городах и в каждой захваченной местности, 
одних убивали, других уводили с собой853. Таким образом землю, на которую они 
обрушивались, оставляли безлюдной пустыней. (24) А с тех пор, как они вторглись 
в земли Колхиды854, до сего дня постоянно погибают и они сами, и лазы, и 
римляне.
      (25) Однако ни персам, ни сарацинам, ни гуннам, ни склавинскому племени, 
ни какимлибо другим варварам не случалось уходить из римских пределов без 
потерь. (26) Ибо в пору вторжения, а еще более во времена осад и сражений им 
приходилось сталкиваться с огромным противодействием, и погибало их ничуть не 
меньше, чем римлян. (27) Так не только римляне, но и почти все варвары 
почувствовали на себе страсть Юстиниана к кровопролитию. (28) Хосров, конечно, 
тоже был скверного нрава, но, как сказано у меня в соответствующих местах моего 
повествования855, все поводы к войне давал ему Юстиниан. (29) Он не считал 
нужным выждать подходящего времени для задуманного дела, но все затевал не 
вовремя: в мирное время и в пору перемирия он постоянно злокозненно вынашивал 
поводы для войны с соседями, а во время войны, безо всякого основания падая 
духом, по причине корыстолюбия чрезмерно медленно совершал необходимые для дел 
приготовления и вместо заботы о них размышлял о возвышенном, излишне 
любопытствуя о природе божества856, не прекращая войны изза кровожадности и 
склонности к убийствам и вместе с тем не имея возможности одолеть своих врагов 
вследствие того, что вместо должного по своей мелочности занимался пустяками. 
(30) Поэтому в то время, как он царствовал, вся земля постоянно переполнялась 
кровью человеческой, как римлян, так и почти всех варваров.
      (31) Таковы, говоря кратко, были события, которые произошли во время этих 
войн по всей Римской державе. (32) Если же принять во внимание то, что 
произошло в пору восстаний в Виз?нтии и каждом отдельном городе, то, я думаю, 
окажется, что там было умерщвлено людей не меньше, чем на самой войне. (33) 
Поскольку справедливости и беспристрастного отношения к злодеяниям вовсе не 
существовало, но одна из факций находила поддержку у василевса, то и другая не 
пребывала в спокойствии, но одни — потому, что терпели обиду, другие — потому, 
что ощущали полную уверенность; постоянно впадали в отчаяние и неистовое 
безрасс