частности медицины, подтвердило, 
что дальновидный Зевс правильно оценил грозящую опасность: человек, понявший, 
на 
что он способен и поверивший в свои силы, перестанет полагаться на богов и в 
конечном итоге верить в них.
И в мифах нередко смертные совершают чудеса, вступая в битву с 
олимпийцами. Правда, при этом их, как правило, поддерживает кто-нибудь из богов,
 
находящийся с ними в кровном родстве. Такие герои, как Геракл, Тесей, Персей, 
все-таки были детьми смертных женщин и обративших на них свой благосклонный 
взор 
богов. Но любопытны не только их удивительные подвиги, а и та смелость, с 
которой они берутся за непосильные задачи.
Во время Троянской войны померился силой с богами соратник Ахилла 
аргосский царь Диомед, сын Тидея. Сначала он без труда расправляется с 
Афродитой:

Сын же Тидея Киприду преследовал гибельной медью...,
И налетел, и ударил ей медью блестящею в руку...
Медная пика пронзила и около кисти рассекла
Кожу. Ручьем заструилась бессмертная кровь у богини.
Громко могучеголосый Тидид закричал Афродите:
"Скройся, Зевесова дочь! Удались от войны и убийства!"

И когда раненую богиню спрашивают на Олимпе, кто осмелился поднять на нее 
руку, она, рыдая, признается, что обидчик ее - простой смертный:

Ранил меня Диомед, предводитель надменный аргосцев, -
Нынче уже не троян и ахейцев свирепствует битва,
Нынче уже и с богами бессмертными бьются ахейцы.

Отчаянному Диомеду оказалось мало одной жертвы. Он замахивается на самого 
Аполлона. И грозный дальновержец, перед которым трепетали и люди и боги, 
обращается к богу войны с удивительной просьбой:

Слушай, Apec... людобоец, твердынь сокрушитель,
Кровью залитый! Не сгонишь ли с поля ты этого мужа,
Сына Тидея, который готов и с Зевсом сразиться?

Но и бог войны оказался посрамленным: Диомед пронзил его пикой.
От и Эфиальт, внуки Посейдона, однажды заковали в цепи "людобойца" Ареса и 
в течение тринадцати месяцев держали его в заточении, в медной бочке. На земле 
все это время царил мир, и никто не стремился разыскать исчезнувшего 
кровожадного бога. Но мачеха Ота и Эфиальта (как и полагалось мачехе) все-таки 
выдала тайну самому пронырливому из олимпийцев - Гермесу, и тот освободил уже 
вконец обессиленного Ареса от оков.
По другому мифу, отчаянные братья угрожали вообще всему сонму бессмертных, 
намереваясь взгромоздить на Олимп гору Оссу, на нее еще одну - Пеликон и лишить 

семейство Зевса пристанища. Спасло богов лишь вмешательство Аполлона, 
поразившего стрелами нечестивцев.
Геракл ранил стрелой в грудь ненавидевшую его супругу Зевса, и "лютая боль 
безотрадная Геру богиню терзала". А во время своих подземных странствий 
величайший из смертных сразился с самим Аидом и тоже нанес ему рану не знающей 
промаха стрелой. И рана эта была столь мучительна, что владыка мертвых, нарушив 

вековой обычай, вынужден был подняться на Олимп, где его исцелил врачеватель 
богов Пеан.
Уж, казалось бы, нет ничего сложнее, чем войти живым и тем более вернуться 
обратно из царства мертвых. И все-таки... Сизифу помогло коварство. Певцу Орфею 
- 
непревзойденное мастерство артиста, сумевшего довести до слез обитателей мира 
теней. Гераклу - его необычайная сила, которой хватило на то, чтобы связать 
Цербера и ранить в схватке самого Аида. А Тесей дошел в своей дерзости до того, 

что, выполняя обещание, данное другу, отправился к Плутону, чтобы... похитить 
его 
жену Персефону.
Владычица подземного царства время от времени покидала свою унылую 
обитель. Дело в том, что, когда ее похитил Аид, богиня плодородия Деметра долго 

искала свою дочь и, в глубокой тоске бродя по земле, перестала выполнять свои 
обязанности. Голод обрушился на людей, а потом его ощутили и боги: им перестали 

приносить жертвы. И Зевс добился от своего мрачного брата того, чтобы он 
разрешил супруге часть года проводить на Олимпе. В этот период Деметра 
чувствовала себя счастливой, а земля приносила плоды. Остальное же время 
Персефона проводила вдали от нее, и тогда вместе с богиней плодородия тосковала 

вся природа.
Так отразилось в мифе древнейшее представление о регуляр