отцов".
Поход, однако, оказался неудачным, победу одержали осажденные. Но в 
решающем поединке погибли оба брата. И тогда новый правитель Фив Креонт принял 
суровое решение. В трагедии Софокла "Антигона" он обращается к народу со 
словами:

Теперь же всем я должен возвестить
О тех двух братьях, о сынах Эдипа.
Я Этеокла, что в бою за город
Пал, все копьем своим преодолев,
Велел предать земле и совершить
Над ним обряд, достойный благородных,
О брате ж Этеокла Полинике,
Который край свой и богов отчизны,
Вернувшись из изгнанья, сжечь хотел
Дотла, и братскою упиться кровью,
И граждан всех рабами увести, -
О нем мы возвещаем всем; его
Не хоронить и не рыдать над ним,
И хищным птицам там, без погребенья,
И псам его оставить в знак позора.

Тому, кто нарушит постановление, грозит смерть. Но это не останавливает 
дочь Эдипа Антигону. Повинуясь древнему неписаному закону предков, она хоронит 
Полиника, обрекая тем самым себя на гибель. Поступить иначе она не может, ведь:

Если сына матери моей
Оставила бы я непогребенным,
То это было бы прискорбней смерти.

Об умерших обычно заботились родственники. Они сооружали надгробные 
памятники, приносили жертвы, совершали возлияния, питая покойников мясом, 
молоком, медом и вином. Но когда речь шла о павших воинах, организацию похорон 
брало на себя государство. И горе тому полководцу, который не предал земле тела 

погибших.
Подобный случай произошел однажды в Афинах и имел самые трагические 
последствия.
Это было в 406 году до нашей эры. 25 лет уже длилась борьба между Афинами 
и Спартой. Силы противников истощились, и все понимали, что исход 
Пелопоннесской 
войны может зависеть от одного решающего сражения, притом не на суше, а на море.
 
Вот почему Афины пошли на крайние меры: перелили и превратили в деньги золотые 
и 
серебряные сокровища из храмов, призвали во флот всех способных носить оружие и 

даже привлекли к военной службе рабов, пообещав им свободу.
В битве при Аргинузских островах афиняне одержали блестящую победу: 
спартанцы потеряли 14 тысяч человек и 70 кораблей. В предвкушении наград и 
почестей стратеги, руководившие битвой, поспешили в родной город, которому они 
оказали неоценимую услугу. Увы, их ждала тюрьма. В Народном собрании выступили 
ораторы, обвинившие полководцев в том, что они не поспешили на выручку к 
разбитым и тонувшим афинским кораблям (а таких кораблей было 25), не спасли 
находившихся там раненых и не оказали необходимых почестей павшим.
Обвиняемые пытались доказать, что они прежде всего заботились о завершении 
битвы и преследовании отступавшего врага, ссылались они и на то, что 
разыгравшаяся буря разбросала корабли и не позволила подобрать раненых и убитых.
 
Выступавший на процессе защитник стратегов заклинал Народное собрание:
"Счастливые победители, вы хотите поступить как несчастные побежденные. 
Столкнувшись с неизбежным роком, вы готовы осудить как изменников людей, 
которые 
не в силах были действовать иначе, чем они действовали, будучи не в состоянии 
из-за бури выполнить приказанное. Не делайте же этого: ведь гораздо 
справедливее 
увенчать победителей венками, чем подвергнуть смертной казни, послушавшись 
дурных людей".
Но, по словам Аристотеля, народ был обманут людьми, которые разожгли его 
низменные инстинкты. Собрание, возмущенное невыполнением священного долга, 
приговорило полководцев к смерти, и они были казнены.
Попасть в подземное царство было не так уж просто. Путей туда было 
несколько - через глубокие пещеры или озера - на территории Греции и Италии. 
Считалось, что покойник, распрощавшись с землей, не спеша, в полном одеянии, 
сохраняя достойный вид (душа, оказывается, имела человеческий облик), 
направляется к подземной реке - границе владений Аида. Но поскольку душа, 
очутившись в столь непривычной ситуации, м