евушку в том, что та изобразила богов без должного 
почтения, разорвала ткань, а саму мастерицу превратила в паука, великодушно 
предоставив ей и ее потомству возможность вечно ткать и вечно висеть в паутине.
Столь своеобразное понимание справедливости не помешало, однако, Афине 
считаться стражем порядка на Земле. Она дала людям законы, ввела для них суды и 

народные собрания, следила за честным ведением военных действий. Сама грозная 
воительница, она победила гиганта Палланта (за это ее стали называть Палладой) 
и 
обтянула его кожей свой щит, на котором позднее укрепила отрубленную голову 
Медузы Горгоны. Афина приходила на помощь и могучим героям - Ахиллу, Одиссею, 
Гераклу, Персею, и выдающимся мастерам - художникам, и ремесленникам, и мудрым 
правителям.
Строгая, целомудренная, мужественная Афина не отличалась особым 
очарованием. Все признавали, что она прекрасна (некрасивых богинь у греков не 
было!), но настолько холодна и рассудительна, что способна остудить самые 
пылкие 
чувства.
Может быть, поэтому Афина так деятельно занималась именно мужскими делами 
- войной, управлением, ремеслом.
Мифы об Афине отражают определенную ступень в сознании древних людей, уже 
не только овладевших рядом профессий и освоивших важнейшие изобретения, но и 
сумевших оценить их значение. Естественно и то, что зачатки государственной 
организации, установление более или мене твердых общественных порядков 
расценивались как дар богов, пытавшихся объединить людей, привести их к 
согласию. Сама идея государственной власти рассматривалась как нечто 
необходимое, абсолютно справедливое и полезное. Показательно и то, что Афина 
совершенно не похожа на прежних богов, олицетворявших дикие, стихийные силы. 
Она 
довольно мало связана с природой и почти целиком переключилась на дела 
человеческие, став их высшим судьей.
К ней обращались за консультацией и мифические герои, и даже боги. К ее 
советам прислушивался сам Зевс, разрешавший ей спорить с ним. Что же касается 
смертных, то они безропотно отдавали себя на ее милость, а наиболее находчивые 
прикрывались ее авторитетом.
Уже в VII веке до нашей эры на афинском акрополе (так называли кремль, 
расположенный обычно на холме, в древнегреческих городах) существовал храм 
Афины, в котором стояла ее деревянная статуя, якобы упавшая с неба. О ней, как 
о 
покровительнице растущего у подножия акрополя города, говорил в своих стихах 
правитель Солон:

Город наш волею Зевса уже никогда не погибнет,
И благосклонны к нему боги пребудут всегда,
Ибо защитница, славная духом Афина Паллада,
Зевса державная дочь, руки простерла над ним.

А сменивший Солона тиран Писистрат скромно признавался, что богиня 
оказывает ему личное покровительство, а потому сомнений насчет законности его 
пребывания у власти быть не должно. Афиняне, тем не менее, все-таки усомнились 
и 
решили испытать судьбу: они просто изгнали властолюбца. И обошлось. Никаких 
указаний свыше не последовало. Но Писистрат оказался изобретательным политиком. 

Он вторично вступил в город-на сей раз... в присутствии самой богини. Найдя 
красивую высокую женщину, он обрядил ее в военную одежду, дал в руки оружие, 
поставил на колесницу и двинулся в путь, послав вперед глашатаев, с трепетом 
возглашавших: "Афиняне, примите с добрым чувством Писистрата: сама Афина 
почтила 
его больше всех людей и теперь возвращает в свой акрополь!"
Добропорядочные жители города поверили, и пропагандистский трюк увенчался 
успехом. Но, видно, богиня строже относилась к Писистрату и не очень-то 
поддерживала его. Во всяком случае, в течение 32 лет его правления трижды ему 
приходилось бежать из города, а из его наследников, усердно клявшихся в любви к 

Афине, одного граждане изгнали, а другого убили. Совершенно очевидно, что 
богиня 
мудрости явно не признавала тирании и предпочитала более справедливое 
государственное устройство - демократию. Правда, эта демократия благополучно 
сочеталась с рабством, но афиняне не мыслили себе иного общества, кроме 
рабовладельческого. И хотя еще Гомер писал, что рабство убивает все лучшее, что 

есть в человеке, афиняне все же были твердо убеждены в том, что раба, 
собственно 
говоря, и не следует считать человеком. Поэтому демократия (что значит 
"народное 
правление") для греков означала правление избранных, то есть тех, кто достоин 
именоваться гражданином. Этого гордого звания лишены были, между прочим, 
чужеземцы и даже те, кто родился, например, от