Катон Цензорий, съязвивший при этом: «Целый день сидим и рассуждаем, кому 
хоронить греческих стариков — нашим могильщикам или ахейским». Когда сенаторы 
приняли благоприятное для изгнанников решение, Полибий задумал просить их еще и 
о возвращении дарованных им прежде почестей. Катон, узнав о таком намерении, 
сравнил ахейца с Одиссеем, который захотел вернуться в пещеру Циклопа за 
забытыми там поясом и шапкой (Полибий, XXXV, 6; Плутарх. Катон Старший, 9, 1—2).
 

Итак, Полибий и другие изгнанники вернулись на родину. Однако уже в 149 г . 
консул Маний Манилий вызвал его в сицилийский город Лилибей — назревала война с 
Карфагеном. Но по дороге Полибий узнал, что конфликт удалось уладить, ибо 
карфагеняне выполнили требования римлян и выдали заложников. Нужда в нем как 
военном специалисте, таким образом, отпадала, и он вернулся в Пелопоннес 
(Полибий, XXXVII, 3). 

Очевидно, Полибий уже основательно втянулся в местную политику: он пишет, что 
отправился в Лилибей, отложив все дела , возвратился, не дожидаясь извещения о 
том, что более в его услугах римляне не нуждаются. Удивляться этому не 
приходится. К власти в Ахейском союзе пришли сторонники конфронтации с Римом, 
Дией и Критолай. По сравнению с ними те, кто вернулся из Италии, выглядели 
«либералами». Один из них, Стратий, даже оправдывался в народном собрании от 
обвинений Критолая в сотрудничестве с римлянами. (Полибий, XXXVIII, 11, 4—6). 
Обвинениям в предательстве, вероятно, подвергался и сам Полибий  3 — недаром 
впоследствии в его «Всеобщей истории» появилось длинное рассуждение о неверном 
употреблении слова «предатель» (XVIII, 13—15). Таким образом, бывшие изгнанники 
отнюдь не усилили антиримскую группировку, как иногда считается   4 , а начали 
противодействовать ей. Эта борьба, очевидно, и захватила Полибия. 

Однако вскоре война с Карфагеном все же началась. В 147 г . осаждавшую его 
армию возглавил Сципион Эмилиан, избранный консулом, и Полибий прибыл в Африку. 
Во время осады он совершил плавание вдоль северо-восточных берегов этого 
материка во главе эскадры (Плиний Старший, V. 9; Полибий, III, 59, 7). 
Экспедиция носила научный характер, однако ее данные могли быть использованы и 
в практических целях, в частности, сведения о добываемых в тех краях металлах   
5 . Участвовал Полибий и в штурме Карфагена. Павсаний пишет, что в тех случаях, 
когда Сципион следовал советам ахейца, то добивался успеха, в обратных же 
случаях терпел неудачи (VII, 30, 9). Писатель, по-видимому, несколько 
преувеличил, но не вызывает сомнений, что советы Полибия не были лишь 
словесными упражнениями. Кроме того, он участвовал в захвате городских ворот 30 
воинами во главе с самим Сципионом (Аммиан Марцеллин, XXIV, 2, 16—17). Ахеец 
наблюдал последние бои за Карфаген, видел сдачу в плен пунийского 
главнокомандующего Гасдрубала и самоубийство его жены. Именно ему Сципион 
сказал после взятия Карфагена, что боится, как бы когда-нибудь не принес такую 
же весть о его родном городе (Полибий, XXXIX, 4 — 5). 

Между тем в Греции вспыхнула Ахейская война — вожди Ахейской лиги Дией и 
Критолай пошли на ущемление прав Спарты, насильно включенной в состав союза. 
Римляне поддержали Спарту, что в итоге привело к войне   6 . Ахеян поддержали 
Беотия, Локрида, Фокида, Эвбея, однако перевес римлян был слишком очевиден. 
Войска Цецилия Метелла разгромили армию Критолая при Скартее, а Луций Муммий 
взял штурмом Коринф, который подвергся варварскому погрому и затем по приказу 
сената был разрушен в назидание прочим «смутьянам» (Полибий, XXXVIII, 6—11; 
XXXIX, 7—11; Павсаний, VII, 12—16 )  1 . По-видимому, Полибий, срочно 
вернувшийся в Элладу, находился при свите Муммия   2 — он с горечью наблюдал, 
как при разорении Коринфа римские воины играли в кости на картинах эллинских 
художников (Полибий, XXXIX, 13). Видел Полибий, надо полагать, и многое другое 
— грабежи, насилия, казни, продажу в рабство женщин и детей. Полибий попытался 
хотя бы облегчить тяготы римского завоевания (XXXVIII, 6, 7), приняв участие в 
работе комиссии десяти уполномоченных сенатом. Об этой его деятельности 
известно немного. Он уговорил Муммия не увозить в Рим статуи Ахея   3 , Арата   
4 , Филопемена. При продаже римлянами имущества Диея и его сторонников Полибий 
отказался принять что-либо в дар из него и призывал друзей ничего не покупать 
из продаваемого — очевидно, из соображений чести (Полибий, XXXIX, 14—15). По 
отъезде из Эллады сенатская комиссия поручила Полибию разбирать в городах все 
возникающие разногласия. Кроме того, Полибий составил новые законы для ряда 
полисов (Полибий, XXXIX, 16, 2—6; Павсаний, VIII, 30, 9). Историк утверждает, 
будто эллины «полюбили дарованное устройство» (XXXIX, 16, 3). В Мегалополе, 
Паллантии, Тегее, Мантинее он был удостоен почестей, в общественных местах 
установлены его изображения. В одной из надписей говорилось, что Эллада не 
пострадала, если бы слушалась советов Полибия, а когда же из-за собственных 
ошибок ее постигли несчастья, он один ей помог (Павсаний, VIII, 9, 1; 37, 2; 44,
 5; 48, 8). Одна из таких надписей, а также стела с изображением Полибия были 
найдены археологами   5 . 

Оценить деятельность Полибия в Элладе в этот период непросто. Одни ученые 
считают, что он действовал в интересах Рима, укрепляя его власть над Ахайей   6 
, другие видят в ней посильную помощь соотечественникам   7 . В сущности, 
противоречие между этими оценками не так уж велико. Полибий прекрасно видел 
неразумность политики Диея и Критолая, которые переоценили свои силы и к тому 
же действовали тираническими методами. Именно их и их сторонников Полибий