и увидев мимо проходящий карфагенский флот в беспорядке, приказал собственным 
командам следовать за передними кораблями, а сам с десятью судами пошел вперед. 
Карфагеняне заметили, что часть неприятелей уже в открытом море, тогда как 
другая только садится на корабли, что передние далеко отошли вперед, а потому 
повернули назад, ударили на неприятеля и окружили его кольцом, причем потопили 
все корабли и едва не захватили консульский корабль вместе с командою; но он 
сверх ожидания избежал гибели благодаря искусным гребцам и быстрому ходу. Тем 
временем подходил и мало-помалу собирался остальной римский флот. Выстроившись 
в боевую линию, римляне напали на врага, десять кораблей вместе с командою 
взяли в плен, восемь затопили. Прочие суда карфагенян отступили к так 
называемым Липарским островам. 

Вследствие этого сражения, в котором римляне и карфагеняне приписывали себе 
равный успех, каждая сторона еще больше была озабочена устроением своего флота 
и утверждением за собою господства на море. Сухопутные войска не совершили за 
это время ничего замечательного, довольствуясь легкими случайными стычками. 
Итак, по окончании приготовлений, о которых я сказал, к следующему лету римляне 
вышли в море с тремястами тридцатью длинными палубными судами и высадились в 
Мессене. Снявшись оттуда, они продолжали путь, имея с правой стороны Сицилию, 
обогнули Пахин и пристали у Экнома  104 , потому что в этих же местах 
находилось и их сухопутное войско. С другой стороны карфагеняне вышли в море с 
тремястами пятьюдесятью палубными кораблями, пристали к Лилибею  105 , а оттуда 
перешли на стоянку к Гераклее Миное. 

26. Римляне намеревались плыть в Ливию и туда перенести войну, дабы угрожать 
карфагенянам не в Сицилии, но в их собственной земле и в самом существовании их.
 Обратные этому планы питали карфагеняне. Они понимали, что Ливия легкодоступна 
и что все население ее покорится без труда, раз завоеватель вторгнется в 
страну; допускать до этого они не желали, а потому жаждали попытать счастья в 
морской битве. Так как одна сторона старалась воспрепятствовать тому, чего 
добивалась другая, то обоюдное упорство должно было неизбежно привести к войне. 


Римляне делали соответствующие приготовления двоякого рода: на случай морских 
битв и для высадки на неприятельский берег. Поэтому они выбрали храбрейших 
солдат из пехоты и разделили все войско, которое намеревались взять в поход, на 
четыре части. Каждая часть носила два названия: первая называлась первым 
легионом и первым флотом; точно так же и остальные по порядку. Четвертая часть 
имела еще и третье название; солдаты ее назывались триариями, как называют 
обыкновенно в сухопутном войске  106 . Всего войска в римском флоте было около 
ста сорока тысяч, причем на каждом корабле помещалось по триста гребцов и по 
сто двадцати солдат. С другой стороны, и карфагеняне снаряжали свое войско с 
величайшим старанием, но вооружение их всецело рассчитано было только на 
морскую войну. Число войска их, судя по кораблям, превышало сто пятьдесят тысяч 
человек. Не только свидетель-очевидец, но и каждый слушатель, соображающий на 
основании числа воинов и кораблей, был бы изумлен величием борьбы, богатством и 
мощью обоих государств. Римляне знали, что им предстоит плавание в открытом 
море, что неприятель превосходит их быстротою кораблей, поэтому всячески 
старались обеспечить себя и сделать несокрушимым самое расположение своих сил. 
С этою целью они поставили впереди близко друг к другу два шестипалубника, на 
которых находились консулы Марк Атилий и Луций Манлий; за каждым из них 
следовали корабли по одному в ряд, так что за одним кораблем стоял первый флот, 
а за другим второй; с каждым следующим кораблем оба флота расходились все 
больше. Корабли стояли один за другим так, что носы их обращены были наружу. 
Выстроив первый и второй флот правильным клином, римляне присоединили к нему 
третий легион, расположенный в одну линию  107 , благодаря чему весь боевой 
строй их имел вид треугольника  108 . За линией третьего флота они поместили 
ластовые суда и от них протянули канаты к кораблям третьего флота. За ластовыми 
судами поставлен был четвертый флот, так называемые триарии; он вытянут был в 
одну линию так, что с обеих сторон выступал за передние корабли. Когда все 
флоты выстроены были указанным выше способом, общий вид строя представлял 
подобие клина, одна часть которого, у вершины, была полая, другая, у основания, 
сплошная; целое же приспособлено к сопротивлению и нападению, и в то же время 
разорвать строй было нелегко. 

27. В это самое время военачальники карфагенян обращались к войскам с краткими 
увещаниями и, напомнив, что в случае победы в морском сражении они будут вести 
войну за Сицилию, напротив, после поражения они подвергнут опасности 
собственную родину и присных своих, затем отдали приказ садиться на корабли. 
Все с ревностью исполняли приказание, потому что в речах военачальников они 
прозревали будущее, бодро и угрожающе вышли в море. Римские консулы видели, как 
построился неприятель, соответственно тому выстроили три части собственного 
войска в одну линию, причем вытянули далеко в море правое крыло с целью 
охватить неприятеля кольцом; все корабли свои они обратили против карфагенян 
носами. Четвертый флот образовал левое крыло всего строя, в виде крюка 
поворачивая к суше  109 . Правым крылом карфагенян командовал потерпевший 
неудачу при Акраганте Ганнон; в его распоряжении были боевые корабли и 
пятипалубники, по своей быстроте наиболее пригодные для того, чтобы обойти 
неприятеля с фланга; левое крыло поручено было Гамилькару, который сражался на 
море у Тиндарида, а теперь, оставляя самый жаркий бой на центр, придумал