ание в 
рамках навязанной им социально-экономической системы. Так, илоты вообще не 
являлись объектами купли-продажи: во всяком случае, мы не знаем ни одного 
такого случая во всей спартанской истории. Таким образом, не только частные 
владельцы, но и государство ограничивало свои права на илотов, оставив им очень 
важный "фрагмент" свободы. Как свидетельствует Мирон из Приены (III в.), автор 
истории Мессенских войн
009_31
, каждый спартиат был ответствен перед государством за своих илотов (ap. Athen. 
VI, 271f). Государство в данном случае выступало в качестве коллективного 
собственника илотов, а отдельные граждане - в качестве условных владельцев. 
Именно поэтому права спартиатов-хозяев не простирались до освобождения илотов. 
Судя по словам Эфора, одно только государство могло их освобождать или 
продавать за пределы страны (ap. Strab. VIII, 5, 4, p. 365). То же самое 
сообщает Архемах о фессалийских пенестах: "Они передали себя фессалийцам в 
качестве рабов по договору, под тем условием, что их не будут ни вывозить из 
этой страны (из области Арны), ни убивать, они же, возделывая для них землю, 
будут платить им условный взнос" (ap. Athen. VI, 264 a-b / Пер. С. П. 
Кондратьева). Вполне естественно на основании этих сообщений сделать вывод, что 
илоты и пенесты были прикреплены даже не к определенному клеру
009_32
, а к общинной земле в целом и лишь не могли вывозиться за пределы


Лаконии и Фессалии. Эти свидетельства вслед за Л. Н. Казамановой можно понять 
так, что "внутри государства какой-то передел, возможно, и мог осуществляться, 
но не отдельными гражданами, а всей общиной"
009_33
.


От рабов классического типа илоты отличались целым рядом особенностей, которые 
наводят на мысль, что они были в лучшем положении, чем обычные рабы
009_34
. Прежде всего, это возможность иметь жен и вести семейную жизнь. Само 
существование илотов в качестве подчиненной общины предполагает сохранение ими 
элементарных социальных связей, самыми важными из которых были родственные 
связи. В некоторых обществах, где существовали сходные с илотами группы 
зависимого населения, право на семейную жизнь было зафиксировано, например, в 
Гортинских законах на Крите. В других обществах оно существовало de facto без 
какого-либо юридического оформления. Для Спарты отсутствие прямых свидетельств 
в какой-то мере компенсируется наличием сравнительного материала: в дорийском 
Крите, где существовали группы зависимого населения, подобные илотам, браки 
среди них признавались закон