олисы"
005_14
. В Спарте, которая, бесспорно, представляла собой теснейшее политическое 
единство, во время раскопок архаических слоев также не найдено было каких-либо 
значительных остатков сооружений городского типа. И литературные источники 
подтверждают, что политический центр всей Лаконии даже в классическое время 
имел вид скорее группы близлежащих поселков, чем правильного города. Недаром 
Фукидид назвал Спарту несинойкизированным полисом, т. е. государством, не 
имеющим центра городского типа (I, 10, 2).


В Мессении, хотя и более медленными темпами, по-видимому, шли те же процессы, 
что и в других регионах, завоеванных дорийцами. Как известно, в более динамично 
развивающихся дорийских анклавах, таких, как Мегары и Коринф, в VIII в. не 
только были отдельные общины городского типа, но уже начался их процесс 
объединения вокруг центрального полиса. В Мессении среди дорийских общин, 
очевидно, не было ясно выраженного политического центра, как в Лаконии. 
Мессения перед началом войны со Спартой, скорее всего, представляла собой не до 
конца оформленное, но все-таки политическое объединение отдельных общин, 
полисов. Так, по словам К. Краймс, "нет никакой причины полагать, что 
существовал какой-либо политический союз в Мессении в промежуток времени между 
дорийским нашествием и спартанским завоеванием"
005_15
. Возможно, политический пейзаж в Мессении был примерно такой же, как и на 
Крите, где имели место многочисленные дорийские полисы, из которых около 50 
известны по имени. Но, в отличие от Лаконии, Крит так и остался "разъединенным 
агрегатом городов-государств", или

eJkatovmpoli"

, по выражению Гомера
005_16
. С другой стороны, какие-то следы объединения все-таки были.

Признаком начавшегося объединения Мессении еще до Мессенских войн может служить 
институт царской власти, возникший, скорее всего, еще до Мессенских войн, а 
также тот факт, что c основания Олимпийских игр и до 736 г. список победителей 
включал в себя семь мессенцев, без указания конкретной общины, из которой 
происходил тот или иной олимпионик (Paus. IV, 4, 5; 5, 10). Это можно 
расценивать как свидетельство того, что жители Мессении уже в данный период 
сознавали свое культурно-историческое единство.

Обратимся теперь непосредственно к Мессенским войнам. Нам нет нужды верить 
легендарной истории Мессенских войн в том виде, как ее описал Павсаний. Но 
основные моменты противостояния Мессении и Спарты, возможно, переданы правильно.
 Среди них - объединение мессенцев вокруг царского дома в Стениклере (Paus. IV, 
6, 6; ср.: IV, 3, 8)
005_17
. По-видимому, угроза со стороны Спарты в сильнейшей степени подтолкнула 
отдельные мессенские общины к добровольному политическому объединению вокруг 
дорийского ядра. Если можно говорить о складывании единой этнической общности 
на территории Мессении, то, скорее всего, ее завершение совпадает с началом 
Мессенских войн, которые заставили мессенцев осознать свою политическую, 
культурную и даже этническую идентичность перед лицом врага.

Традиция насчитывает три Мессенских войны (Diod. XV, 66), хотя последняя, 
третья, относится уже к периоду классики (464 г.) и войной может быть названа 
только условно. Это было восстание преимущественно мессенских илотов (Paus. IV, 
24, 5-6). В настоящем разделе речь будет идти только о первых двух Мессенских 
войнах, имевших место в период архаики.
Одним из главных источников по истории Мессенских войн являются фрагменты 
элегий Тиртея, который первым воплотил в своих произведениях идеалы спартанской 
военной доблести.
До Платона (Leg. I, 629 a - 630 b) о Тиртее не упоминает ни один греческий 
писатель. Как замечает П. Поралла, "традиция о происхождении и общественном 
положении Тиртея исключительно

шаткая"
005_18
. Тем не менее исследователь выступает против полного отрицания историчности 
Тиртея и его поэзии. Так, жесткой критике П. Поралла подверг по-своему 
хрестоматийную теорию Эд. Шварца, доказав ее полную несостоятельность.


По мнени