огромным  числом  вооруженных,  дабы  вступить  с  ним  в
сражение. Покончив с разбивкой лагеря, он прождал тут Гоффария  двое  суток,
уповая на свою рассудительность и на  отвагу  бывшей  у  него  в  подчинении
молодежи.
     20. А Гоффарий, получая известия о пребывании на его  землях  троянцев,
не прекращал двигаться ни ночью ни днем, пока не  увидел  поблизости  лагерь
Брута. Заметив над ним тревожное зарево, он, слегка усмехнувшись, разразился
такими словами:  "О,  горестная  судьба!  Безвестные  беглецы  расположились
лагерем в моем королевстве! Вооружайтесь, мужи, вооружайтесь и наступайте на
врага сомкнутыми рядами! Еще немного, и мы  захватим  евнухов  этих,  словно
овец, и распродадим схваченных по всему нашему королевству".
     Итак, все, кого он с собою привел, облеклись в доспехи и вооружились и,
разделенные на двенадцать  сильных  отрядов,  начали  наступать  на  врагов.
Навстречу им, расставив своих в  должном  порядке,  бесстрашно  устремляется
Брут, заранее указав  своим  воинам,  как  им  надлежит  действовать,  каким
образом нападать и обороняться. В разразившейся схватке сначала  возобладали
троянцы, учинившие врагам жесточайшее избиение. Тех пало  тогда  около  двух
тысяч. Остальные, как бы совсем обезумев от страха, ударились в бегство.  Но
успех в конце концов обычно приходит к тому, у  кого  больше  людей.  И  вот
галлы, располагая тройным превосходством в воинах, хотя  вначале  и  понесли
поражение, придя в себя и собравшись  с  силами,  отовсюду  устремляются  на
троянцев и, одолев их, заставляют укрыться в  лагере.  Одержав  победу,  они
обложили лагерь осадою, решив не уходить до тех пор, пока загнанные  в  него
не подставят свои шеи для рабских цепей, либо  погибнут  там  в  невыносимых
мучениях, изнуренные длительным голодом.
     Между тем следующей ночью Кориней и  Брут  устроили  совещание,  причем
первый из них заявил, что хочет этой же ночью, отыскав  какую-либо  лазейку,
выйти из лагеря и притаиться до наступления дня в близлежащем лесу; когда же
Брут выступит на рассвете, чтобы сразиться с врагами, он, Кориней, со своими
воинами кинется на неприятеля с тылу и вступит с ним в схватку. Этот замысел
Коринея пришелся по душе Бруту. А  тот,  искусно  выполняя  свое  намерение,
вышел из лагеря с тремя тысячами  воинов  и  укрылся  в  чаще  лесов.  Когда
занялся следующий день, Брут распределил своих  сотоварищей  по  отрядам  и,
открыв лагерные ворота, выступает готовый к бою. Немедленно на него кидаются
галлы и затевают с ним битву. С обеих сторон погибают многие  тысячи  мужей,
нанося смертельные раны друг другу, ибо здесь никто не щадит противника. Был
среди дерущихся некий троянец, племянник Брута  по  имени  Турн,  сильней  и
отважней которого, за исключением Коринея, не было никого. Он один, действуя
только мечом, истребил шестьсот вражеских воинов. Но все же раньше, чем  ему
подобало, он погиб, убитый  множеством  навалившихся  на  него  галлов.  Его
именем будет назван впоследствии город Тур, ибо он был именно тут  погребен.
И вот.когда оба стана особенно яростно бились,  нежданно-негаданно  появился
Кориней и ударил по врагу с тыла. Это воодушевило выступивших из  лагеря,  и
они теснят неприятеля с другой стороны и стараются его уничтожить. А  галлы,
ошеломленные раздавшимися за их спинами кликами людей Коринея и  сочтя,  что
на них идет большее число воинов, чем их было в действительности,  торопятся
покинуть поле сражения. Троянцы же неотступно преследуют  их  и,  преследуя,
поражают насмерть; и не перестают поражать до  тех  пор,  пока  не  одержали
победы. А Брута, хотя такое полное торжество  над  врагом  и  доставило  ему
величайшую радость, удручает все же печальная  мысль,  что  численность  его
сотоварищей  с  каждым  днем  уменьшается,  тогда  как  численность   галлов
неуклонно  растет.  Одолеваемый  по  этой  причине  сомнениями,  должно   ли
продолжать биться с ними, он в конце концов предпочел,  пока  большая  часть
его воинов  все  еще  невредима  и,  окрыленные  победой,  они  преисполнены
бодрости, отплыть на своих кораблях к тому острову, который предуказало  ему
божество. И, не мешкая, он с согласия подчиненных  прибыл  к  своему  флоту,
погрузил на суда богатую добычу, которую успел захватить, и взошел на них со
всеми своими людьми. Плывя с попутными ветрами к  обетованному  острову,  он
пристал, наконец, к Тотонскому побережью.
     21. На острове, который назывался тогда Альбионом, не жил никто,  кроме
немногих гигантов. Тем не менее его чарующие глаз человеческий дивные земли,
обилие рек, богатых рыбой, его нетронутые леса внушили как самому Бруту, так
и его спутникам  страстное  желание  поселиться  на  нем.  Обойдя  несколько
областей, троянцы прогнали обнаруженных ими гигантов,  укрывшихся  в  горных
пещерах, и распределили между  собой  всю  страну,  поставив  правителя  над
каждою ее частью. Они начинают возделывать пашни и строить жилища,  так  что
короткое время спустя ты мог бы счесть этот остров землею, обитаемой испокон
веков. Наконец, Брут по собственному имени нарекает его Британией,  а  своих
сотоварищей  бриттами;  ведь  ему  хотелось  в  этих  названиях  запечатлеть
навсегда свое имя. Отсюда и язык народа, который прежде прозывался троянским
или исковерканным греческим, впоследствии стал  именоваться  бриттским.  Что
касается Коринея, то ту долю королевства, которую  ему  даровал  жребий,  он
назвал по собственному своему имени  Коринеей,  последовав  в  этом  примеру
вождя, а свой народ коринейским. Располагая возможностью выбрать  по  своему
усмотрению любую область на острове, он предпочел именно эту,  которая  либо
потому, что составляет как бы отросток корня Британии, либо из-за  искажения
имени Коринея, именуется ныне Корнубией. Его больше всего прельщало, что тут
он сможет бороться с гигантами, которые здесь были в таком изобилии, как  ни
в одной из  распределенных  между  его  сотоварищами  областей.  Среди  этих
гигантов  был  один  особенно  отвратительный,  которого   звали   Гоемагог.
Двенадцати локтей ростом, он был наделен такой силой, что в  одно  мгновение
вырывал из земли мощ