я обращения язычников за пределами Кента. Присвоенный Августину титул 
«Апостола англичан» на многие века создал ему репутацию человека, обратившего в 
христианскую веру Британию, некогда знаменитую римскую провинцию, и ореол этой 
славы сиял над ним до сравнительно недавнего времени.
* * *
Прошло не одно десятилетие, прежде чем послы из Рима начали проникать в 
северную Англию и обращать ее население в христианство. Этому предшествовали 
некоторые политические и династические события. Одержав ряд побед, Редвальд, 
король восточных англов, утвердил господство над землями центральной Англии, от 
Ди до Хамбера. Опираясь на помощь Редвальда, корону Нортумбрии получил 
находившийся в изгнании принц Эдвин, который достиг такого положения постепенно,
 шаг за шагом, и только благодаря личным способностям. Еще до смерти своего 
союзника Редвальда Эдвин был признан верховным владыкой всех английских 
королевств, за исключением Кента, а острова Мона (Англси) и Мэн покорились его 
кораблям. Помимо того, что он добился своего личного первенства, конфедерация, 
основанная им, предвосхитила возникновение всеанглийского королевства, 
оформившегося уже при королях Мерсии и Уэссекса. Эдвин взял в жены христианскую 
принцессу Кента, религию которой обязался уважать. Вследствие этого вместе с 
ней из Кентербери в столицу Эдвина, Йорк, прибыл в 625 г. первый римский 
миссионер, Паулин, впервые побывавший в Британии еще во времена святого 
Августина, двадцатью пятью годами раньше.
У нас есть лестное и поучительное описание Эдвина: «Повсюду в Британии, где 
простиралась власть короля Эдвина, царил полный мир и, как говорили, женщина с 
новорожденным младенцем могла пройти через остров от моря до моря без ущерба 
для себя. Этот король проявлял такую заботу о благе своего народа, что в 
некоторых местах, где ему встречались чистые источники у дороги, он приказал 
установить стойки с привязанными к ним сосудами для питья, из которых могли 
освежиться путники, и никто не смел пользоваться ими для иных целей, чем те, 
для которых они были предназначены, – то ли из страха перед королем, то ли 
из-за любви к нему».

Он содействовал возрождению римских обычаев: «Его знамена несли перед ним не 
только в бою, но и в мирное время, когда он объезжал города, поселения или 
провинции со своими танами
[13]
. Знаменосец всегда должен был идти перед ним, когда он направлялся куда-либо,
 – по римской моде».

Таков был в годы своего наивысшего могущества человек, которого посетил Паулин. 
Римский миссионер обратил в христианство Эдвина, и все королевство Нортумбрия, 
напоминавшее Англию в миниатюре, стало христианским. Но это благое событие 
неожиданно повлекло за собой серьезные последствия. Верховенство Нортумбрии 
яростно оспаривалось королем Мерсии Пендой. В 633 г. Пенда заключил, казалось 
бы, неприемлемый для него, язычника, союз с Кадваллоном, христианином-бриттом, 
королем Северного Уэльса, с целью свергнуть сюзеренитет Эдвина и подорвать 
могущество Нортумбрии. Впервые, насколько известно в истории, британцы и 
англичане сражались бок о бок. Политика в тот раз оказалась сильнее религии или 
национальных связей. В жестокой битве под Донкастером Эдвин потерпел поражение 
и был убит, а его голова была выставлена для обозрения на частоколе 
захваченного Йорка. Он не был последним, кончившим жизнь подобным образом. 
Возможно, что жители Йорка, города, где стояли когда-то легионы, все еще 
хранили римско-британские традиции и поэтому приветствовали победу бриттов. Это 
внезапное крушение величайшего из королей, когда-либо до того правивших на 
острове, повлекло за собой столь же быстрые ответные действия. Бритт Кадваллон 
восторжествовал над Нортумбрией. Наконец-то появилась долгожданная возможность 
воздать за все врагам-саксам. Пришел час расплатиться по старым, но очень 
тяжким долгам. Мы видим, как возрождается дух Боудикки.

Англосаксонские всадники

Однако сила Нортумбрии была еще велика. По стране пронеслось известие об 
убийстве Эдвина. Его преемник, Освальд, правитель Берниции, одной из двух 
провинций королевства, поневоле оказался во главе разъяренных новообращенных 
саксонских воинов. В течение года после гибели Эдвина Освальд уничтожил 
Кадваллона и его силы в тяжелых боях, шедших вдоль Адрианова вала. То было 
последнее решительное сражение между бриттами и саксами, и надо отметить, что 
своими действиями бритты сами вырыли себе могилу. Чтобы отомстить за унижение, 
они объединились с язычниками-саксами и использовали их стремление сохранить 
страну разобщенной. Они сами убили светлую надежду исповедуемого ими 
христианства и были теперь повержены. Долгая история их борьбы с завоевателями 
закончилась, таким образом, совсем плохо, но для нашего повествования важно то, 
что она наконец-то закончилась.
Разгром Кадваллона и изгнание из Нортумбрии диких западных бриттов, чьи 
жестокости и зверства привели к тому, что на севере Все саксы объединили свои 
силы, стали прелюдией к борьбе с королем Пендой. Племена саксов считали его 
человеком, заключившим постыдный союз с их кровным врагом и принесшим им 
безграничные страдания и смерть. Тем не менее некоторое время Пенда процветал. 
В течение семи лет, опираясь на всю мощь Мерсии, он поклонялся Тору и Одину. Он 
разбил войска короля Освальда, а его самого обезглавил и разрубил на части, как 
прежде поступил с его предшественником. Но через несколько лет младший брат 
Освальда, Освью, предъявил Пенде семейный счет, и тот сам пал от меча, который 
слишком часто обнажал. Так могущество Нортумбрии укрепилось благодаря 
испытаниям и трудностям, через которые прошел ее народ.
Провал попыток Этельберта заключить христианский союз ме