ые территории» и вырабатывались средства защиты от 
возможных нападок. В результате исправления трудов «отцов церкви» и создания 
связной хронологии при помощи вымышленных «окончательных» папских списков, 
церковных соборов и борьбы из-за инвеституры, которая, разумеется, столь же 
вымышлена, как и все остальное, была заложена надежная историческая основа. 
Таким образом, возникло вроде бы вполне почтенное прошлое в том виде, в каком – 
за исключением незначительной корректуры – оно известно нам сегодня.

Но и эта все завершающая работа продолжала вызывать споры. Венец трудов 
принимал свои почти уже сегодняшние очертания в условиях непрестанного 
противоборства. Ни перед чем не останавливалась церковь, включая и убийства, 
лишь только начинало качаться созданное ею вселенское сооружение. На начальной 
стадии этого процесса кризисы такого рода должны были происходить нередко, если 
принять во внимание, что опорные сваи можно было удалять и заменять на новые 
только постепенно, одна за другой. На собственных ошибках и их устранении 
оттачивалось ремесленное мастерство творцов прошлого. Процесс укрепления 
позиций мошеннического сообщества стал, наверное, самой захватывающей страницей 
в истории «Широкомасштабной Операции».
И вдруг очень серьезная опасность пришла из Китая.

Открытие Америки принесло удивительные известия об инках и ацтеках; в XVI веке 
Европа впервые осознала, что, помимо «оси» Иерусалим-Афины-Рим
,
на Земле существуют и другие цивилизации с высокоразвитой культурой. 
Последовавшее в конце этого века знакомство с цивилизацией Китая, по многим 
параметрам превзошедшего в культурном отношении Европу, повергло католическую 
церковь в неописуемый шок. Под сомнение могло быть поставлено самое главное: 
монополия хранительницы и администратора мудрости. Конфуций очаровал 
просвещенные европейские умы. Многие, в том числе и знаменитый Лейбниц, с 
восторгом восприняли идущие из Китая духовные импульсы. Свои революционные 
мысли он изложил в трактате «Новейшее китаеведение» (1697)
[182]
. Лейбниц утверждал, что взаимообмен между двумя наиболее развитыми культурами, 
китайской и европейской, их духовное объединение обогатит обе цивилизации 
интеллектуально и нравственно и приведет к неслыханному духовному подъему
[183]
. Бинарная математика Лейбница, основа современной компьютерной техники, 
явилась для него подспорьем в его занятиях китайской философией
[184]
.


Обширная переписка между европейскими учеными и миссионерами ордена Иезуитов в 
Китае породила такое количество новых идей, что церковь охватил страх. Возникла 
дилемма либо люди верят ветхозаветной истории и величайшими событиями истории 
человечества считают потоп и происхождение людей от сынов Ноя, либо симпатии к 
Китаю пробудят в обществе интерес к китайской, совершенно иной историографии, и,
 следовательно, Ветхий Завет будет поставлен под сомнение
[185]
.




Рим в Китае

В один прекрасный день 1625 года строители, работавшие в древнем городе Сиань 
Фу (одна из бывших столиц Китая), обнаружили трехметровую, весом в 2 тонны 
мраморную плиту с надписями на сирийском и китайском языках. В тексте 
содержалось указание на христианское присутствие в Китае VII—VIII вв. Там 
сообщалось о миссионере по имени Олопен, в 635 году прибывшем в Китай и 
основывавшем общины, и о преследованиях христиан в 699 и 713 гг., о 
строительстве церквей, о подарках китайского императора и о благожелательном 
отношении со стороны буддийского духовенства. Камень, изготовленный 
предположительно в 781 году, был для иезуитов ценнее любого клада с сокровищами.
 Еще бы: он подтверждал столь древний почин католического миссионерского 
усердия на ниве христианизации Срединной Империи. И, соответственно, то, о чем 
всегда и везде шла речь: о все новом и новом подтверждении как можно более 
раннего происхождения христианской церкви.

Весть о находке мгновенно облетела Европу. С гордостью ее передавали из уст в 
уста. Вольтер, однако, вкупе со многими европейскими учеными, сразу же 
распознал в надписи фальшивку, изготовленную по традиционному образцу: мученики 
и императорские грамоты всегда служили предметом гордости западной церкви. В 
Европе знали о несторианском христианстве, о его распространении на Востоке и о 
радушном приеме, который несториане
[186]
встретили в Китае. Но католическая миссия на краю света 1000 лет назад – это 
было уж слишком, это вызывало сомнения.

Иезуиты подчеркивали, что речь идет именно о католической конфессии: в 
китайском тексте сказано, что Христос оставил 27 книг, своего рода Канон учения.
 В сирийском Каноне Нового Завета, Пешитте, всего 22 книги, а в Каноне 
католическом – именно 27. Итак, несториане «выводились из игры». Кроме того, в 
тексте надписи подтверждалась истинность католического учения о двуединой 
природе Христа (в противовес несторианам с их учением о четком разделении 
божественной и человеческой природы Спасителя). Тем не менее церко