Бернару, способствовал ему индульгенциями и отпущением грехов. Когда император 
Конрад III дал понять, что уклоняется от участия в походе, Бернар отправился в 
Германию и почти силой вынудил его начать военные приготовления. [110]

На следующий год Евгений III прибыл в Париж. В аббатстве Сен-Дени перед алтарем 
король принял посох паломника и получил из рук Папы орифламму [111] . На 
пасхальную октаву [*7] (27 апреля) Евгений присутствовал на генеральном 
капитуле ордена Храма в их новом доме в Париже, где были король Франции, 
архиепископ Реймсский и многие другие прелаты. Собралось сто тридцать рыцарей, 
все облаченные в белые плащи. Магистр во Франции Эврар де Бар напомнил своим 
лучшим воинам, идущим в горы Киликии на помощь французским рыцарям, об опыте 
войны в испанской марке. Впечатление, производимое тамплиерами, видимо, было 
замечательным, ибо оборот "братья ордена Храма <...>, все облаченные в свои 
белые плащи" - повторяют многие хронисты, даже в официальных документах [112] .

На этом капитуле Евгений III даровал тамплиерам право носить на левой стороне 
плаща, под сердцем, изображение алого креста "с тем, чтобы сей победоносный 
знак служил им щитом, и дабы никогда не повернули они назад пред каким-нибудь 
неверным". [113] Крест выкраивался из красной ткани и имел самую простую форму: 
"принадлежащие к ордену Храма носят его простым, алого цвета". [114]

Удивительное дело - к крестовому походу были готовы вовремя. Но чтобы избежать 
столкновений между французами и немцами и чтобы легче решить вопросы снабжения 
провиантом, две армии отбыли поочередно - одна за другой, с Конрадом Ш и его 
войском во главе. Они пошли старой дорогой крестоносцев, через Венгрию до 
Босфора, где состоялся традиционный спор с византийским императором. Тем не 
менее немецкие крестоносцы были уже в Анатолии, когда Людовик VII со своим 
войском прибыл в сентябре 1147 г. в Константинополь. Мануил Комнин, [*8] 
имевший виды на франкское княжество Антиохию и опасавшийся слишком 
могущественного Иерусалимского королевства, удвоил притязания и сам 
провоцировал нападение на свою столицу, чего, впрочем, опасался. В 
последовавших переговорах с французской стороны отличился Эврар де Бар.

Рассказ о крестовом походе Людовика VII дошел до нас от его секретаря Одона де 
Дёй, монаха аббатства Сен-Дени, отославшего свой дорожные записки аббату 
Сугерию. [115] Поначалу состоявший из предельно кратких записей, его рассказ, 
начиная с описания переправы через Босфор 26 сентября 1147 г., становится 
драматически насыщенным.

Он пишет:

Отсюда в Антиохию ведут три дороги различной длины и несхожего характера. Та, 
что ведет налево, - короче, ежели на ней не встречается препятствий, и чтобы ее 
пройти, требуется всего три недели. Она проходит через Иконий в двенадцати днях 
перехода, и пятью днями позднее приводит на землю франков, если не помешают 
турки. Крепкая и решительная армия могла бы пренебречь их многочисленностью, но 
более серьезным противником является снег. Дорога, ведущая направо, лучше 
обеспечена продовольствием и пастбищами, но небольшие бухты побережья делают ее 
в три раза длиннее, и зимой вместо турок следует опасаться водных потоков или 
снега. Средний путь удобнее двух других <...>

Немцы, шедшие впереди нас, разделились, и большая часть с императором Конрадом 
в роковой час двинулась левой дорогой к Иконию. Прочие отправились прибрежной 
дорогой с его братом [Отгоном Фрейзингенским], и последний был причиной всех 
наших бед. Нам же досталась средняя дорога, и невзгоды обеих сторон были для 
нас смягчены.

Когда мы, оставив слева город Никею, оказались близ озера, до нас дошли слухи, 
принесенные сначала греками, затем несколько рыцарей, посланных императором 
Конрадом к королю, рассказали нам, какой разгром принудил их укрыться в Никее. 
Мы были ошеломлены этим <...> [116]

По словам немцев, проводник-грек предал их. "Он сказал им взять, выезжая из 
Никеи, провизии на десять дней, так как по истечении этого времени они прибудут 
в Иконий. Когда сии дни и продовольствие истекли, они подумали, что их переход 
также закончится, но увидели, что заблудились в горах, простирающихся до 
бесконечности. На следующий, и до третьего дня проводник успокаивал их, увлекая 
все дальше и дальше в горы", пока на вершинах не появились турки и не начали 
осыпать их стрелами. Немецкие крестоносцы, изголодавшиеся, измученные 
неуязвимыми лучниками, плачевно ударились в бегство, оставляя за собой горы 
трупов. Тридцать тысяч погибли от голода или турецких стрел.

Людовик и Конрад встретились в замке Эссерон, и император настоял, чтобы 
крестоносцы двинулись по прибрежной дороге, которую он считал более легкой.

Король был привлечен этими речами, более соблазнительными, нежели справедливыми,
 в результате чего мы потратили три дня, чтобы добраться до Деметриады, коей 
наши авангарды достигли менее чем за день, следуя по правой дороге <...> Нам 
повстречался извилистый и очень быстрый поток, который пришлось переходить 
восемь или девять раз в один и тот же день. Малейший дождь вздул бы его до