Но чтобы понять сильное укрепление власти и престижа ордена Храма между 1130 и 
1140 гг., следует вернуться к булле "Omne Datum Optimum", данной Иннокентием II 
Роберу де Краону 29 марта 1139 г. [75] Эта булла является "Великой Хартией" 
ордена Храма, основой всех его привилегий; и удивляться можно только тому, как 
скоро орден достиг могущества и славы. Вся история происхождения ордена Храма 
искажена отсутствием документов; к счастью, лакуна заполняется материалами из 
коллекции маркиза д'Альбона, хранящейся теперь в Национальной библиотеке 
Франции в Париже. До публикации картулярия в 1913г. полагали, что булла "Omne 
Datum Optimum" Александра III (1162) была оригинальной, в действительности же 
она - лишь повторение буллы Иннокентия II, обнаруженной д'Альбоном. Есть, 
однако, одна деталь, достойная внимания: булла "Quam sit utilis" (без даты) 
Александра III, в свою очередь являющаяся не более чем выдержкой из "Omne 
Datum", обращенной к духовенству, содержит имя "нашего дорогого сына Роберта". 
Клирик, готовивший ее текст, работал с первоисточником (буллой Иннокентия), но 
ни один историограф ордена Храма этого не заметил. [76]

Целью буллы Иннокентия II 1139 г. было учредить институт братьев-капелланов для 
обслуживания Дома. Истинное же ее назначение заключается в том, чтобы 
освободить тамплиеров от всякой церковной власти, кроме власти Папы, и передать 
магистру и капитулу ответственность за управление орденом. Этим и объясняется 
досада архиепископа Тирского, когда он пишет, что тамплиеры стали на добрый 
путь, но потом в гордыне отвергли власть епископов и патриарха.

Духовная автономия тамплиеров и в особенности то, как они освободились от 
власти патриарха, вызвали возмущение у хронистов Святой Земли. Ни архиепископ 
Тирский, ни его последователи не могли им этого простить. Гийом Тирский 
настаивает на факте, что орден Храма изначально основан самим патриархом, "a 
quo et ordinis institutionem et prima beneficia susceperent". [*12] Его 
переводчик подчеркивает на страницах "Истории Ираклия": "Первым делом, которое 
им поручили и предписали во искупление их грехов, была охрана дорог, по коим 
проходили паломники, от воров и разбойников, чинивших им много зла. Это 
покаяние наложили на них патриарх и епископы". Освобождение тамплиеров от 
десятины - еще один повод для сетований. Во всей Церкви такое было 
предоставлено только ордену св. Бернара и пользующимся его покровительством 
тамплиерам. Архиепископ Тирский негодует: "Отрицая права духовных лиц и похищая 
у них десятины и первые плоды, они постыдно стеснили их в пользовании своим 
добром". Еще сильнее выражается переводчик: "Их соседи впали в смущение и 
защищались по-разному, что делают и по сию пору". [77] Однако Робер де Краон не 
задумывался о подобных неблагоприятных последствиях привилегий, которые ему 
удалось стяжать для ордена. "Omne Datum Optimum" адресована "нашему дорогому 
сыну Роберту, магистру монашеского рыцарства Храма, расположенного в 
Иерусалиме", и с самого начала определяет смысл существования ордена.

Мы призываем вас и ваших сержантов неустрашимо сражаться против врагов Креста; 
и дабы вознаградить вас. Мы позволяем сохранить вам всю добычу, которую вы 
захватите у сарацин, из которой никто не имел бы права требовать у вас 
какой-либо части. Мы объявляем, что ваш Дом со всеми владениями, приобретенными 
вследствие щедрости государей, милостынь или неважно каким иным праведным путем,
 остается под опекой и покровительством Святого престола. Никакой Дом, за 
исключением того, в котором обосновался ваш орден изначально, не должен быть 
независимым и главным среди прочих.

То есть орден всегда должен иметь свой центр в Иерусалиме, невзирая на 
протяженность своих владений в Европе и незаурядную роль в Испании. И в самом 
деле, некоторые провинции остались навсегда тесно связаны с иерусалимским Домом.
 Это было естественным для командорств Франции, Италии или Англии, которые 
существовали только для того, чтобы поставлять людей и доходы монастырю Святой 
Земли. Орден в большом долгу перед испанскими и португальскими рыцарями, 
которые никогда не пытались отделиться от него, даже после потери Иерусалима, 
хотя и вели столь же ожесточенную борьбу, как и восточные братья.

Булла продолжает:

Тут же добавляем, что в случае вашей кончины, дорогой сын Роберт, или кончины 
любого из ваших преемников, никто, не давший обета брата ордена, не должен 
избираться магистром, и пусть выбор будет сделан только всеми братьями или 
наиболее мудрыми среди них. Далее, да не будет позволено никакому духовному или 
светскому лицу изменить недавно записанные статуты, установленные вашим 
магистром и вашими братьями; сии статуты могут быть изменены только вашим 
магистром с согласия его капитула.

Заметим, что булла не говорит ни о св. Бернаре, ни о Соборе в Труа. Так как 
Иннокентий II своим избранием был обязан аббату Клервоскому и всегда выражал 
ему признательность и даже почтение, мы обнаруживаем здесь наилучшее возможное 
свидетельство против включения устава в творения святого.

Запрещаем всем требовать от вас тех клятв или присяги, которыми пользуются 
миряне. Равным образом запрещаем вашим братьям - рыцарям и сержантам - покидать 
свое жилище и свой Дом или вступать в другой орден без разрешения вашего