магистра и вашего капитула.

Поскольку защитники Церкви должны существовать на средства Церкви: "Мы 
запрещаем всем уступать вымогательству десятины; напротив, Мы утверждаем вас в 
пользовании десятиной, которая будет вам вноситься с согласия епископа". Битва 
за десятину завязалась и продлится долго. [78] Но еще серьезнее ущемляла власть 
диоцезов следующая привилегия:

Дабы ничто не мешало спасению ваших душ, вы можете взять себе в помощники 
клириков и капелланов и держать их в своем Доме и в собственном повиновении, 
даже без согласия епископа диоцеза, властью Святой римской Церкви. Эти 
капелланы должны пройти испытательный срок в один год, и ежели они окажутся 
зачинщиками беспорядков или просто бесполезными для Дома, вы можете отослать их,
 отобрав среди них лучших. Капелланы не должны дерзостно вмешиваться в 
управление Дома, по крайней мере если этого не прикажет магистр. Они заботятся 
о душах, если только этого желают магистр и рыцари. Они не подчинены никому вне 
капитула и должны повиноваться тебе, дорогой сын Роберт, как своему магистру и 
прелату.

Процитированные положения неоднократно повторяются в тексте статутов. К своим 
капелланам рыцари всегда относились с большим недоверием, даже с презрением. Но 
третья привилегия буллы окончательно отстраняла епископов от всякого контроля 
над духовными делами ордена Храма.

Оговаривая епископские права в том, что касается десятин, даров и погребений. 
Мы вам предоставляем право возводить часовни во всех местах, имеющих отношение 
к ордену Храма, дабы вы и ваши близкие смогли бы там служить службу и быть там 
похороненными. Ибо непристойно и опасно для души, когда давшие обет братья, идя 
в церковь, должны смешиваться со сбродом грешников и с мужами, посещающими 
женщин.

Несколькими годами позднее часовни тамплиеров наполнились этими мужами - как и 
женщинами, - которые покидали свои приходские церкви ради храмов ордена. И 
борьба с епископами, отстаивавшими свои права, усугубилась еще больше.

За буллой "Omne Datum Optimum" в 1145 г. последовала другая - "Militia Dei", 
оповещавшая епископов о том, что тамплиеры отныне имеют право возводить часовни 
[79] . Сотня переизданий показывает, сколь трудно было навязать свою волю 
белому духовенству и воспользоваться привилегиями, дарованными Папой. Споры 
начались вокруг вопроса о деньгах. В 1160 г. тамплиеры жаловались на то, что 
епископы отбирают у них треть от имущества, завещанного ордену теми, кто желал 
быть похороненным на их кладбищах. Булла "Dilecti filii" [80] имела целью 
обязать белое духовенство удовлетвориться четвертью завещательного дара. 
Несмотря на предоставленную им часть завещанного имущества, епископы всегда 
противились погребению на кладбищах ордена. Они требовали также и уплаты 
десятины, от которой Дом был освобожден. В целом Папы принимали сторону 
тамплиеров; иногда просили их, ради согласия в Церкви, договориться миром. В 
споре между Домом Лиона и Шалона-на-Соне и канониками Турню по поводу десятины, 
некогда взимавшейся этой церковью, Александр III согласился с рыцарями, но 
все-таки просил их уплатить хотя бы что-нибудь, дабы удовлетворить каноников: 
"Et nos debemus honestatem vestram non immerito commendare" [81] [*13] В другой 
раз тамплиеры возвели часовню в приходе Шорхем в Сассексе. Местный аббат 
противопоставил их действиям привилегию, согласно которой ни архиепископ, ни 
епископ, ни иное лицо не могут сооружать часовню в приходе, принадлежащем его 
аббатству. Александр III вынес решение, что тамплиеры могут сохранить свою 
молельню, но не должны ни требовать десятины от прихожан, ни допускать их к 
мессе, ни хоронить их. Прихожане могли слушать мессу тамплиеров, но только 
после приходской службы, и подавать милостыню, какую пожелают. [82] Такое же 
решение было принято в споре между тамплиерами и дижонским канониками св. 
Стефана, и во множестве подобных случаев. [83]

Продолжая упорно бороться за привилегии, уже предоставленные Святым престолом, 
тамплиеры живо интересовались лицами, находящимися под интердиктом или 
отлучением. Предание запрещению и анафеме было оружием, которым Церковь 
злоупотребляла в XII в., и тамплиеры в полной мере сознавали возможную выгоду. 
У них уже было право собирать пожертвования раз в год в каждом храме: по булле 
Milites Templi 1144 г., если они приезжали в город, деревню или замок, 
находившиеся под интердиктом, церковь должна была один раз открыться и месса - 
совершиться во имя "чести и почитания их рыцарства", - supressa voce et sine 
tintinnabulis [*14] и исключая присутствие отлученных. [84]

В 1143 г. английские тамплиеры, окружив Жоффруа де Мандевиля, графа Эссекса, на 
смертном одре, покрыли его белым плащом в знак принятия ad succurrendum, 
несмотря на анафему, тяготевшую над ним (собственно, он вполне заслужил ее за 
совершенные преступления). Сначала его похоронили без церемоний, in antro 
quodam, в лондонском Старом Храме, а потом - с папским отпущением грехов и 
церковным обрядом на кладбище Нового Храма. [85] Десятью годами позже Александр 
III сурово упрекал орден за погребение тел отлученных, приказав убрать их с 
кладбищ. В следующем столетии те, кто был предан анафеме, допускались к мессе и 
Таинствам, и жены друзей ордена прибегали к помощи храмовников для крещения