обнаруживаются [254] весьма примечательные точки соприкосновения (см. выше с. 
25 и cл., 120 и cл.)8.
   В древнеирландском, как и в санскрите, глаголы обычно формируют различные 
темпоральные и модальные основы независимо друг от друга, так что они не могут 
быть объединены в «спряжения», как в латыни. В этом отношении ирландский 
сохранил индоевропейскую систему почти в первозданном состоянии, в отличие от 
любого другого западного диалекта. Тем не менее существуют два класса «слабых» 
глаголов, на -а и на -i, которые соответствуют латинским I и IV спряжениям 
(amare, finire). Впрочем, в позднем языке они достигли такого развития, что к 
тому моменту, когда ирландский язык приблизился к своему нынешнему состоянию 
(XIII век), архаические формы «сильных» глаголов исчезли, оставив по себе 
немногочисленные пережитки, получившие название «иррегулярных» глаголов.
   Другой архаической чертой глагола является сочетание глаголов с 
префиксальными элементами: у глагола может быть две, три или даже четыре 
приставки, из которых первая отделяема и к ней может присоединяться местоимение,
 как в латинском ob vos sacro («умоляю вас»)?. В древнейший период первая 
приставка, с местоимением или без него, могла даже находиться в начале 
предложения, а глагол в его конце, как в ведийском языке; или же весь 
глагольный комплекс (без инфигированного местоимения) мог стоять в конце 
предложения, чему соответствует другая структура, устойчиво повторяющаяся в 
текстах вед. Так:
а)   Ведийский: pra tam mahya rasanaya nayant, «они ведут его на большой узде».
Ирландский: ath marchathae fri cricha comnamat cuiretar, «большие силы ведутся 
на земли врагов» (ad-cuirethar); for-don itge Brigte bet, «Да защитят нас 
молитвы Бригиты!» (for-bet).
б)  Ведийский: ma no yajnad antargata, «Не исключай нас из жертвоприношения».
Ирландский: oen-chairde fon Elig n-aragar, «один мир установился в Ирландии» 
(ad-regar)9.
   В классический древнеирландский период (VIII и IX века) глагол обрел 
фиксированную позицию в начале предложения, и это можно объяснить развитием 
типа (а), когда главный глагол перетягивался в начальную позицию первой 
приставкой, что повлекло за собой и перестановку [255]простого, 
бесприставочного глагола. Глагол в начальной позиции часто встречается и в 
ранневаллийском, а в современном валлийском это является общим правилом. Мало 
кто сомневается, что изначально валлийская глагольная система была подобна 
ирландской и что начальная позиция в валлийском объясняется теми же причинами; 
но к тому времени, когда мы располагаем уже изобилием валлийских текстов, этот 
язык достиг стадии современного ирландского, а раннюю систему можно проследить 
только по редким архаическим формам10.
    С древних времен поэты понимали, что язык следует культивировать и 
сохранять. В монастырях это стремление воспитывалось изучением грамматики 
Присциана, а одно из наших основных собраний древнеирландских глосс происходит 
именно из рукописи этой грамматики. В светских школах это привело к 
формированию целой грамматической доктрины, значительно отличающейся от 
латинской традиции и не имеющей аналогов в Европе. Древнейшая форма этой 
местной традиции представлена в трактате «Руководство для мудрецов» (Auraicept 
na nEces), который, хотя частично и опирается на Доната и Исидора, содержит 
материал чисто ирландского происхождения11. Впрочем, и столетия спустя, 
возможно, в XV или XIV веках, та или иная школа бардов составляла 
грамматические трактаты для обучения начинающих поэтов, которые предписывали 
литературные стандарты для современного ирландского стиха и прозы12. Эти 
трактаты являются новоирландскими и выходят за установленные нами рамки данного 
исследования, но нельзя не отметить оригинальность и языковую интуицию, 
направлявшую неизвестных авторов. Эти работы еще не получили от лингвистов того 
внимания, которого они заслуживают.
    В рамках индоевропейской языковой семьи кельтский ближе всего к италийским 
языкам, и, как не трудно предположить, исходя из того, какие территории 
занимали кельты после своего первого появления в Европе, существует ряд 
грамматических и лексических элементов, связывающих кельтские и германские 
языки. В самом деле, эти три группы формируют общность западных европейских 
языков, в противоположность греческому и славянским.
    Черты, общие для трех западных языков,— это прежде всего большое количество 
общих слов, не встречающихся в других группах, а во-вторых, слияние перфектных 
и аористных временных форм глагола в простом прошедшем времени.
    Латинское uerus, «истинный», в германском отражается как war, ирландском 
fir, валлийском gwir. Латинское caecus, «слепой»,— готское «hains» и ирландское 
«caech». Имеются названия деревьев, животных13 [256] и орудий14, наряду с 
некоторыми более важными словами, такими как ирл. treb (валл. tref), «дом, 
жилище», которое появляется в английской топонимике в форме -thorp, а в оскском 
(диалект самнитского) как triibum, «здание», и слово, означающее «племя», 
сохранившееся не в латыни, а в оскском touto и в ирландском tuath (валл. tud), 
а также в готском ?iuda. Латинское слово, обозначающее вдохновенного поэта, 
uates, появляется в ирландском как faith (валл. gwawd, «поэма») и в германском 
— в готском wods, «безумный, одержимый».
    В этих трех языках рано исчезло древнее различие между временными формами 
глагола — аористом и перфектом, а образования прошедшего времени, появившиеся в 
каждом из них, представляют собой смесь аористных и перфектных форм. Впрочем, 
позднее перфект исчез как особое время в греческом и санскрите. Характерной 
чертой западных диалектов является также утрата желательного наклонения 
(optativus), в результате чего система наклонений сократилась до изъявительного