времени. Архаизм ирландской культуры, в сущности вступившей в соприкосновение с 
римской культурой приблизительно спустя полтысячелетия после Галлии, сохранял в 
целости ее устные традиции, включая мифологические, пока в христианских 
монастырских скрипториях начиная с VI века не начала распространяться 
письменность. Языческая религия к тому времени осталась далеко в прошлом, и у 
христианских монахов не было никакого желания сообщать о ней подробные сведения.
 В Галлии мы располагаем многочисленными данными о кельтской религии, но не 
развитой мифологической системой. В Ирландии у нас есть богатая мифологическая 
традиция, сохранившаяся в высокоразвитой литературной форме, но практически 
никаких сведений, напрямую относящихся к языческой религии.
    Однако этот разрыв скорее мнимый, чем реальный. Кельтская Британия 
представляет собой мост между двумя кельтскими странами, Галлией и Ирландией. 
По материальным свидетельствам она гораздо' ближе к Галлии, которая оказала на 
нее непосредственное влияние; в мифологической традиции она сохраняет элементы, 
по происхождению тождественные ирландской традиции. По причине римского 
завоевания Британии как материальные остатки, так и мифологические традиции 
относительно скудны; однако они чрезвычайно важны, и мы кратко поговорим о них 
в этой главе, чтобы продемонстрировать как фундаментальное единство кельтской 
религии и мифологии, так и сущностное единство кельтских земель в их языческой 
духовной жизни.
    Прослеживая единство между континентальной религией и мифологией Галлии и 
ее остатками в островных кельтских странах на западе, мы обнаруживаем связи в 
традициях, повествующих о существовании священных островов неподалеку от 
атлантического побережья Британии и Ирландии,- связи, напоминающие ранние 
греческие предания об "Островах Блаженных", расположенных на запад от 
Геркулесовых столбов, и о магическом острове Цирцеи в западных морях. Эти 
священные острова обладают непрерывной историей от времен Гомера до "Века 
Святых", когда они использовались как святилища христианскими [165]отшельниками.
 Страбон (IV. IV. 6), писавший в I веке н. э., сообщает, опираясь на Посидония, 
что маленький остров неподалеку от устья Луары занимала женская община, в 
которую не допускались мужчины, хотя женщины переплывали через море, чтобы 
время от времени соединиться со своими супругами, а затем вернуться обратно. У 
них был обычай раз в год снимать крышу с храма их бога и вновь покрывать его в 
тот же день. Стоило только одной из них уронить строительные материалы, которые 
она несла, как ее тут же разрывали на куски ее подруги. Ирландские immrama, 
некоторые из которых описывают острова, на которых жили только женщины, едва ли 
более примечательны, чем это древнее галльское предание.
    В I веке н. э. римский географ Помпоний Мела сообщает о девяти жрицах, 
называемых Gallizenae1, соблюдавших обет вечной девственности на острове Сена 
(ныне Ile de Sein), находившийся в пределах видимости с Юго-Западной 
оконечности Британии. Они обладали магической властью, по желанию принимали 
формы разных зверей, лечили больных и предсказывали будущее мореплавателям, 
приезжавшим к ним за помощью. Мы обнаружим и метеорологическую станцию, сходным 
образом приписываемую в ирландской мифологической традиции богу Мананнану мак 
Лиру на острове Мэн. Плутарх, писавший около 83 г. н. э., говорит о некоем 
Деметрии, сообщившем ему, что среди островов близ Британии многие были 
изолированы и совершенно или почти необитаемы, а некоторые из них носили имена 
богов или героев. Он совершил путешествие на ближайший такой остров, на котором 
жило только несколько человек, святых людей, покой которых не нарушался 
бриттами. Вскоре после его прибытия разразился ужасный шторм, и обитатели 
острова сообщили ему, что он означает прохождение могучих2. Плутарх также 
сообщает, что в той части света - "в пяти днях пути от Британии" - лежит остров,
 на котором заточен Крон, чей сон охраняет Бриарей; ибо его погрузили в сон, 
чтобы он не мог действовать, а вокруг него находится множество 
полубогов-служителей3. Личность Деметрия неустановлена, но он считается 
уроженцем Тарса, образованным человеком, посланным императором Домицианом с 
каким-то поручением в Британию,- вероятно, это тот самый Деметрии, которому 
принадлежат посвящения на двух бронзовых табличках с греческими надписями, 
находящихся теперь в Йоркском музее4.
    Еще в VI веке н. э. византийский писатель Прокопий Кесарийский оставил нам 
примечательные отголоски представлений западного мира о последней твердыне 
кельтских традиций на континенте. Он говорит, что на обитателей Арморики 
возложена задача провожать на острова души мертвых. Посреди ночи они слышали 
стук в дверь и звавший их [166]тихий голос. Затем они шли к берегу моря, не 
зная, что за сила влечет их туда. Там они находили лодки, казавшиеся пустыми, 
но которые на самом деле были столь перегружены душами мертвых, что их планширы 
едва поднимались над водой. Менее чем за час они достигали конца своей поездки, 
и там, на острове Британии, они вновь никого не видели, но слышали голос, 
считавший пассажиров, называя каждого по имени. Бретонский фольклор считает 
местом отбытия Baie de Depasses на Юго-Западной оконечности Бретани5.
    Основные факты религии континентальных кельтов уже рассматривались в первой 
главе и не нуждаются в повторении. Этот раздел мы посвятим краткому обзору 
соответствующих черт кельтской религии в Британии, а также попытаемся 
нарисовать несколько более полную картину одного или двух галльских культов, 
достаточно подробно зафиксированных античными авторами. Мы надеемся, что таким 
образом мы сможем выявить сущностное единство галльской и бриттской религий и 
определить основу для развития кельтской мифологической литературы, дошедшей от 
западных кельтов, особенно из Ирландии.
    В первой главе мы видели, что одной из самых фундаментальных черт галльской 
религии является широкое распространение святилищ, связанных с чертами