Чудесным было пение сыновей Успеха. Каждая корова и каждая пчела, слыша его, 
давала в три раза больше молока и меда. Сладко было слышать его и людям, 
впадали они от него в сон, как от чудесной музыки. Умели они и владеть оружием: 
если становились они спинами друг к другу, не могли одолеть их и все ирландские 
воины. Таким было их воинское искусство и выручка в бою. Быстры, как псы, были 
они на охоте и поражали зверя на бегу.
    И вот, когда гулял Найси так один и пел, выскользнула она наружу и стала 
прохаживаться мимо него и не признала его. [293]
    — Красива,— сказал он,— телочка, что прохаживается возле нас.
— Телочки хороши, коли есть на них быки,— сказала она.
— Рядом с тобой есть могучий бык,— сказал он,— король уладов.
    — Из вас двоих больше мне по душе,— сказала она,— молодой бычок вроде тебя.
    — Не бывать этому! — сказал он ей.— Известно мне предсказание Катбада.
— Ты отказываешься от меня?
— Да,— сказал он.
Тогда бросилась она к нему и схватила его за оба уха.
    — Да будут на них срам и стыд,— сказала она,— коли не уведешь ты меня с 
собой»?.
    «Найси издал клич, и улады сбежались, услышав его, и сыновья Успеха, два 
его брата, тоже пришли предостеречь его. Но под угрозой была его честь. „Мы 
уйдем в другую страну,— сказал он.— Нет короля в Ирландии, который не впустил 
бы нас в свою крепость". Той ночью они отправились в путь, и трижды пятьдесят 
воинов было с ними, и трижды пятьдесят женщин, и трижды пятьдесят псов, и 
трижды пятьдесят слуг, и Дейрдре.
    Они бежали в Шотландию и поступили на службу к шотландскому королю. Но 
красота Дейрдре возбудила в нем зависть, и сыновья Успеха были вынуждены бежать 
и скрыться на морских островах.
    Затем Конхобар пригласил их вернуться и послал Фергуса, Дубтаха и своего 
сына Кормака в качестве поручителей; но Найси и его спутники были убиты, когда 
они пришли в Эмайн, а Дейрдре привели к Конхоба-ру со связанными руками.
    Когда поручители узнали об этом вероломстве, они пришли мстить за 
преступление: убили триста уладов, уладских девушек, а Фергус поджег Эмайн. 
Затем Фергус, Дубтах и Кормак ушли ко двору Айлиля и Медб, и 16 лет в Ульстере 
не было мира.
    Дейрдре год была с Конхобаром и ни разу за это время не улыбнулась и не 
подняла головы от колен.
И когда приводили к ней музыкантов, она так говорила:
    „Смелых воинов светел облик, рати ряды радуют взоры, но мне милее легкая 
поступь храброго Найси братьев гордых...
    Нежным Конхобару кажется пение всех этих труб и свирелей, мне же знакома 
нежнее музыка: пение трех сыновей Успеха...
    Мил мне был его взгляд зеленый, для женщин — нежный, для недругов — грозный,
 и после долгой лесной охоты мил мне был голос его далекий.
    Не сплю я ночью и в пурпур не крашу ногти. Кому скажу приветное слово, коль 
сына Успеха нет со мною?.. [294]
    Не несут мне утехи в моем уделе средь крепких стен прекрасной Эмайн тихий 
покой и смех веселый, убранство дома и облик светлый воинов смелых".
Когда подступал к ней Конхобар, так она говорила:
    „О, Конхобар, чего ты хочешь? Ведь ты — причина моего горя! И клянусь, что 
пока жива я, ты любви моей не узнаешь.
    То, что всего прекраснее было, то, что я когда-то любила, все ты отнял, о 
горе злое, я не увижу милого больше!..
    Были красны и нежны его щеки, алыми — губы, черными — брови, были зубы его 
как жемчуг, светлым сверканьем снега белее...
    Не разбивай мне сердце, уж близок час моей смерти. Горе сильнее моря, помни 
об этом, Конхобар!"
    — Кого в моем доме ненавидишь ты больше всех? — сказал Конхобар.
— Тебя самого,— сказала она,— и Эогана, сына Дуртахта.
— Тогда проживешь ты год с Эоганом,— сказал Конхобар.
    И он отдал ее в руки Эогана. На другой день Эоган поехал с нею в Маху. Она 
сидела позади него на колеснице. Поклялась она, что не будет у нее двоих мужей 
на земле в одно время.
    — Добро тебе, Дейрдре,— сказал Конхобар,— как овца поводит глазами между 
двух баранов, так и ты между мною и Эоганом.
    В то время проезжали они мимо большой скалы. Бросилась на нее Дейрдре 
головой. Ударилась ее голова о камни и разбилась. И она умерла.
    Вот повесть об изгнании сыновей Уснеха, и об изгнании Фергуса, и о смерти 
сына Уснеха и Дейрдре»?.
    Эта повесть дошла до нас в нескольких рукописях и современном фольклоре. 
Здесь приводится древнейшая версия Лейпстерской Книги. датируемая, возможно, 
VIII веком.
    Следующей за «Похищением Быка из Куальнге» по объему и по значимости 
является сага «Пир у Брикрена» (Fled Bricrenn). Основным мотивом саги является 
так называемая доля героя (curad-mir), из-за которой соревнуются Кухулин и два 
других воина, точно так же, как галльские воины в описании Посидония. Второй 
мотив — испытание героя, когда Кухулин и два его соперника должны отрубить 
голову великану, при условии, что на следующий день великан вернется, чтобы 
отрубить головы им самим. Этот мотив затем был использован автором «Сэра 
Гавейна и Зеленого Рыцаря».
    Первая из этих тем лучше всего представлена в одной из самых живых и