противником Хуаном Хинесом де Сепульведой – богословом, 
автором сочинения "О справедливых причинах войны против индейцев" (1547), лично 
не бывавшим в Новом Свете. Хинес де Сепульведа утверждал, что для обращения 
индейцев в христианство война является законным и обоснованным средством.
     "Жестокости и грабеж, вред и грехи совершаются солдатами почти во всех 
войнах, что вовсе не делает из справедливой войны несправедливую, – утверждал 
Сепульведа. – И то, что в ней захвачено (солдатами. – И. Г.), – вовсе не кража, 
и никто не обязан возвращать это" (Friede J. Bartolome de Las Casas…, p. 104).
     Война против индейцев, по мнению Сепульведы, является законной и нужной по 
четырем причинам:
     Индейцы повинны в смертных грехах, в частности в идолопоклонстве и грехах 
против человеческого естества.
     Индейцы отсталые существа, что обязывает их служить более развитым – 
испанцам. Сепульведа готов был признать, что индейцы не были "медведями" или 
"обезьянами", но это не делало их равными испанцам.
     Испанцы обязаны распространять христианскую веру среди язычников, что 
будет легче сделать, если индейцев сперва покорить, ибо никто не отказывался от 
своей веры добровольно, только по принуждению – силой оружия или в результате 
чуда, а чудеса случаются, говорил Сепульведа, редко (Hanke L. El prejuicio 
racial en el Nuevo Mundo…, p. 109). Итак, испанцы вправе воевать против 
индейцев, а индейцы, – будучи повинны в смертных грехах, но мнению Сепульведы, 
не имеют права вести войну против испанцев или оказывать им сопротивление.
     Испанцы обязаны способствовать освобождению индейских племен, покоренных 
другими племенами. Для этого они вправе использовать вооруженные силы. 
Направлять к индейцам безоружных миссионеров бесполезно и опасно.
     Индейцев, оказывающих сопротивление испанцам, следует обращать в рабство, 
а детей – казнить, как советовал бог иудеям в Библии поступать по отношению к 
их врагам. Те же, кто добровольно подчинится испанцам, должны находиться у них 
в услужении. "Честные, человечные и умные индейцы" могут даже стать подданными 
короля (Ibid., p. 117).
     Правда, Сепульведа рекомендовал относиться без издевательства к 
порабощенным индейцам, что дало основание английскому историку Дж. X. Парри 
назвать его сторонником "здорового и ограниченного империализма" (Ibid., p. 
118).
     Ссылаясь на Аристотеля, Сепульведа доказывал, что индейцы по своей природе 
предназначены быть в подчинении, в то время как испанцы призваны властвовать. 
Лас Касас же доказывал, что это незаконно, несправедливо и противоречит букве и 
духу христианского вероучения.
     "Я спрашиваю, – говорил Лас Касас на диспуте в Вальядолиде, – можем ли мы 
сказать индейцам, что победили при помощи проповеди? Они, безусловно, будут 
отрицать это и скажут, что мы победили силой оружия. И по своему опыту они 
будут судить, что так сделали и апостолы. Из чего следует, что война против них 
преступна" (Pena Vicente L. Op. cit, p. 299).
     Хунта, выслушав Лас Касаса и его противника, не смогла прийти к единому 
мнению и дать совет королю, как осуществлять "справедливую конкисту". Совету по 
делам Индий понадобилось шесть лет, чтобы заставить членов комиссии, да и то не 
всех, изложить свои суждения по данному вопросу в письменном виде. Эти суждения 
оказались столь противоречивыми, что свести их воедино было невозможно. Не 
желая признать правду за Лас Касасом, что вызвало бы гнев конкистадоров, и 
опасаясь встать на сторону Сепульведы, закрепив тем самым за 
Испанией?сомнительную славу поработителя и агрессора, комиссия предпочла 
соломоново решение – отмолчаться.
     Лас Касас, однако, не сложил оружия. В 1552 г. в обход церковной цензуры 
он опубликовал в Севилье свою знаменитую "Кратчайшую реляцию о разрушении 
Индий" – обвинительный акт и одновременно приговор и конкистадорам, и конкисте. 
В нем он в противовес Сепульведе и другим "теоретикам конкисты" прямо заявляет: 
"Мне точно и достоверно известно, что индейцы всегда вели справедливую войну 
против христиан, а христиане ни единого раза не вели себя справедливо по 
отношению к индейцам…" (Friede J. Bartolome de Las Casas…, p. 72-77).
     Доминиканцу ответил Хинес де Сепульведа злобным трактатом "Безрассудные, 
скандальные и еретические предложения, замеченные доктором Сепульведой в книге 
о завоевании Индий, опубликованной без разрешения (церковной цензуры. – И. Г.) 
монахом Бартоломе де Лас Касасом".
     Какие же взгляды отстаивал Лас Касас и чем объясняется если не 
благожелательное, то, во всяком случае, невраждебное отношение к нему 
королевской власти?
     Следует отметить, что в своем отношении к конкисте Лас Касас прошел три 
определенных этапа, каждый из которых существенно отличается от предыдущего. 
Начинает он как участник конкисты. В этот начальный период он был одержим, как 
отмечает колумбийский историк Хуан Фриде, "комплексом конкистадора".
     Затем следует "прозрение": от поддержки конкисты он переходит к ее резкой 
критике, страстно разоблачает и решительно осуждает зверства и насилия, 
творимые конкистадорами по отношению к индейцам, грабеж их имущества, 
экспроприацию их земель. На этом – втором – этапе, признавая право испанской 
короны на владение колониями, Лас Касас требовал освобождения индейцев от 
кабалы энкомендеро и превращения их в свободных подданных короля.
     Под конец жизни, убедившись, что королевская власть не намерена отстаивать 
права индейцев, Лас Касас выдвигает требование возвращения индейцам 
награбленного и ухода испанцев из колоний. Испанский историк Франсиско Моралес 
Падрон высказывает мнение, что Лас Касас оставался верным церкви и королевской 
власти и что не следует считать его революционером, стремящимся "взорвать" 
существовавший социальный стро