дотла. С целью заставить португальцев быть более сговорчивыми, он отправил 
вооруженные отряды в окрестности города и отдал приказ сжигать жилые дома. 
Условия, содержавшиеся в ответе губернатора, не удовлетворили корсара, и 
переговоры окончились неудачей.
     Однако время шло, а отряд д'Албукерки приближался. Положение становилось 
отчаянным. Дюге-Труен решил действовать. В ночь с 9 на 10 октября он совершил 
неожиданный рейд к лагерю португальцев и на рассвете предстал перед ними, 
готовый к сражению.
     Давление на португальцев достигло кульминации. Под угрозой сожжения города 
и кровопролитного сражения они выслали парламентеров. Дюге-Труен, в свою 
очередь, был крайне озабочен заключением мира и вынужден был заключить 
соглашение лишь с небольшим увеличением суммы контрибуции по сравнению с ранее 
предложенной. По условиям, достигнутым 10 октября, французы должны были 
получить 610 тыс. золотых крузадо, 100 ящиков сахара и 200 голов скота. До тех 
пор, пока сумма не будет выплачена целиком, французам передавались заложники из 
числа офицеров и знатных жителей.
     На следующий день после подписания договора в португальский лагерь 
ворвался полуторатысячный отряд кавалерии д'Албукерки. На его беду, он попал в 
полосу страшных дождей. Размытые горные дороги и половодье вынудили его 
замедлить скорость передвижения. Не имя возможности тащить артиллерию, он 
бросил увязнувшие в грязи повозки и, оторвавшись от основных сил, совершил 
изнуряющий бросок к Рио-де-Жанейро, но опоздал.
     Дюге-Труен отдавал отчет в том, что с прибытием отряда д'Албукерки его 
положение резко ухудшилось. Однако в его руках оставались форты, а у 
португальцев отсутствовала артиллерия. Поэтому платежи были произведены до 
конца, и к 4 ноября португальцы выполнили все условия соглашения. После 
последней выплаты Дюге-Труен вышел из города, предусмотрительно сохранив за 
собой контроль над укреплениями, занятие которых противником могло помешать 
отплытию его эскадры.
     Началась погрузка на корабли. В ходе ее было собрано все церковное золото 
и серебро и передано иезуитам. Солдаты, у которых нашли церковную утварь, были 
расстреляны. 13 ноября эскадра подняла паруса и пошла во Францию.
     Несколько слов необходимо сказать о возвращении эскадры. На обратном пути 
Дюге-Труен задумал разграбить Байю, но противные ветры заставили его отказаться 
от этого намерения. На широте Азорских островов эскадра попала в ураган (12.01.
1712), во время которого два судна затонули. На одном из них, упоминавшемся 
выше «Мананиме», находилась наиболее ценная часть захваченной добычи на сумму 
600 тыс. золотых ливров. В феврале эскадра вошла в Брестский порт. После 
выплаты королевской доли, прибыль компании составила 92 процента!
     
Уничтожение судна в порту
     
     Триест. 1703г.   —Клод де Форбен 
     
     Шел 1703 год. Европа была охвачена пламенем Войны за испанское наследство. 
На суше, на море и в колониях ситуация складывалась явно не в пользу Франции. 
Всюду, но не в Адриатике. Здесь хозяйничал граф де Форбен. Его корсарская 
эскадра парализовала местную торговлю и оставила на голодном пайке сухопутную 
армию австрийского императора, лишив ее поставок по морю. Корабли Форбена 
блокировали адриатические порты от Бриндизи до Триеста и рыскали в поисках 
добычи по всем возможным путям поставок. Ничто не спасало корабли, владельцы 
которых были заподозрены в контрабанде в пользу врага, — от судов оставались 
лишь плавающие по воде обгорелые доски. Охваченные паникой имперские корабли 
устремились в Триест и, сгрудившись на его рейде, вместе преодолевали страх 
перед корсарами.
     В центре гавани возвышался огромный 50-пушечный корабль — главная ударная 
мощь этой запуганной флотилии. Вокруг него собралось бесчисленное множество 
судов, как бы укрывшись под защиту этого гиганта. Сюда уж французский волк 
Форбен не сунется, а если он будет настолько безумен, то получит достойный 
отпор. А то, что он рыщет где-то рядом, доказывали постоянно подплывающие лодки 
с уничтожаемых им кораблей. Вот и сейчас еще одна группа несчастных вошла в 
гавань. В лунном свете дивной ночи три шлюпки лавировали между судами, 
приближаясь к величественному кораблю. Если бы только могли на судне знать, кто 
на них; но весла шлюпок уже коснулись корпуса судна. Пятьдесят человек 
отчаянной храбрости с белыми повязками на рукавах, чтобы узнавать друг друга в 
ночном мраке, стремительно вскарабкались на борт. А во главе их — Форбен. Дело 
было проведено молниеносно — корсары убили караульных, сломали сопротивление 
сонных солдат, захватили корабельный склад оружия, в яростной схватке 
обезоружили капитана и его помощников. Всех оставшихся в живых быстро посадили 
в лодки и отправили на берег, а затем… Горючие материалы были взяты с собой, и 
огромный корабль одновременно запылал со всех сторон, заряженные пушки открыли 
самопроизвольную пальбу по городу. Перепуганные жители проснулись, поднялась 
тревога. Огонь добрался до крюйт-камеры, и по гавани прокатился ужасающий 
взрыв…
     
Нападение на город в глубине материка
     
     Гранада. 1670г.   —Джон Девис 
     
     «Безумным по дерзости замыслом» назвал историк пиратства Ф. Архенгольц