, позиции Гуансюя на 
троне былйосгаточно слаСыми, что и сыграло немалую рид» в ирбмлении молодого 
императора обрести политическую опору и вырваться из-под тиранической опеки 
Цыси.
    
    торов в Пекине начались открытые антииностранные выступления, для 
подавления которых были вызваны войска охраны. В то же время цинские власти во 
главе с Цыси не спешили с наведением порядка, пять-таки выжидая, как пойдут 
события дальше. "'
    Восстание ихэтуаней
    Взрыв ненависти по отношению к иностранцам подспудно вызревал уже давно. 
Недовольство «заморскими дьяволами», «иностранными варварами» становилось 
весьма широким, причем проявлялось оно прежде всего на местном уровне, главным 
образом в антимиссиоиерских выступлениях. Миссионеры активно действовали в 
Китае; именно они прежде всего контактировали с китайским крестьянством. 
Естественно, что они первыми испытали на себе мощь традиционной структуры и 
силу сопротивления Китая всему чуждому, что как раз и олицетворяли в конце XIX 
в. миссионеры. С лета 1898 г. и особенно после провала реформ антимиссионерское 
движение все нарастало и в ряде мест начинало принимать организованные формы. 
Под лозунгом «Поддержим Цин, уничтожим иностранцев!» повстанцы в различных 
провинциях страны разрушали христианские церкви и дома миссионеров, 
преследовали принявших христианство китайцев (их было весьма немного), а заодно 
громили лавки иностранных торговцев, помещения иностранных консульств в 
торговых центрах. Открытая поддержка державами курса на реформа расставила все 
на свои места. Страна после ста дней реформ оказалась накануне мощного 
народного взрыва, взрыва ярости, направленного против хозяйничавших в стране 
иностранцев, против вторгшегося в Китай колониального капитала, против всех тех 
новых порядков, которые противостояли старому, привычному, нормативному, 
опиравшемуся на мощные пласты тысячелетий, на окрашенный в конфуцианские и 
даосско-буддийские тона цивилизационный фундамент. Ощущая поддержку населения, 
правительство Китая в конце
    1898 г. встало на более жесткие позиции по отношению к иностранцам, 
отказывая им в просьбах о концессиях либо аренде территорий. Обстановка в 
Пекине становилась все более накаленной. Иностранные миссии ввели в город 
вооруженные отряды для своей охраны. В Пекине и по всей стране распространились 
слухи о предстоящей расправе с иностранцами, а также листовки, в которых 
высмеивались европейцы, особенно миссионеры. Возглавило антииностранное 
движение общество «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), доктринальная 
основа которого восходила к даосско-буддийским веро-вадяям, суопориям, 
традиционным пригмам китайской гимиастяки я_ кулачного боя (за что восставшие 
позже получили в европейской
    205
    
    прессе наименование «боксеров»), не говоря уже о ритуалах, амулетах, 
заклинаниях и т.п.
    Выступления ихэтуаней начались в провинции Шаньдун еще в 1898 г. и были 
направлены против немецких миссионеров, солдат и специалистов, намечавших 
трассу железной дороги. Местные власти пытались навести порядок, но движение, 
несмотря на это, все ширилось. В 1899—1900 гг. оно переместилось в столичную 
провинцию Чжили. Многочисленные отряды расположились близ Пекина и Тяньцзиня. 
Обеспокоенные иностранные дипломаты настаивали на принятии решительных мер 
против повстанцев, но цинское правительство не спешило с этим. Обстановка тем 
временем становилась все более угрожающей. В конце мая 1900 г. на совещании 
посланников держав было принято решение направить в Пекин дополнительный 
контингент войск для охраны миссий. Кроме того, в адрес цинского правительства 
были направлены заявления угрожающего характера, которые 17 июня были 
подкреплены захватом крепости Дагу близ Тяньцзиня сводным отрядом иностранных 
войск, что фактически означало объявление войны.
    Цыси колебалась, не зная, что предпринять. Большинство ее советников 
склонялось к поддержке ихэтуаней и использованию подходящего момента для того, 
чтобы дать отпор державам. Именно эта точка зрения и возобладала. Императрица 
открыла ворота Пекина перед нхэтуанями, а также ввела в город регулярную армию, 
солдаты которой тоже были резко настроены против иностранцев. II июня в Пекине 
солдаты убили на улице советника японского посольства Сугияму, 20 июня — 
немецкого посланника Кеттелера. Это означало объявление войны, что и было 
официально подтверждено императорским указом от 21 июня (в ответ на ультиматум 
держав от 19 июня). Указ официально санкционировал восстание ихэтуаней, хотя и 
стремился поставить их действия под контроль властей.
    Следует заметить, что и после официального объявления военных действий 
цинское правительство продолжало колебаться и стремилось сохранить за, собой 
пути к отступлению. В принципе это можно понять: несмотря на официальную защиту 
ихэтуаней, власти отчетливо сознавали, что они имеют дело с неуправляемой 
стихией, которой следовало опасаться./И хотя стихия пока что шла в русле 
лозунга «Защитим Цин, уничтожит иностранцев», ручаться за будущее не 
представлялось возможным. Державы же реагировали на ситуацию бурно и 
действовали весьма активно. В короткий срок была создана 20-тысячная союзная 
армия восьми держав, 3 августа она выступила на Пекин. Хорошо вооруженные 
дисциплинированные войска интервентов легко одолели сопротивление повстанцев и 
14 августа заняли столицу. Бежавшая в Сиань Цыси, быстро оценив обстановку, 
взвалила псю-вту за поражепие на ихотуаней. Указом 7 сентября обвинил именно их 
в создавшемся положении, после чего
    
    цинские войска выступили против ихэтуаней. Восстание было подавлено, 
потоплено в крови, а год спустя, 7 сентября 1901 г., Ли Хун-чжан от имени 
цинского правительства подписал с державами так называемый Заключительн