того времени, это весьма небольшой срок). Однако 
история остается историей и, естественно, должна восприниматься во всей ее 
сложной и противоречивой реальности. А сложность и противоречивость эта не 
только в том, что несомненная связь раннего капитализма и колониализма отнюдь 
не прямолинейна, но также и в том, что весьма неоднозначен сам привычный для 
нашего уха феномен колониализма как такового. Выше не случайно был поставлен 
вопрос об истоках колониализма и о колонизации в древности, в средние века. 
Дело в том, что колониализм как феномен обычно воспринимается резко негативно. 
Между тем именно за счет колонизации ближних окраин, а иногда и дальних 
заморских территорий шел процесс развития, взаимовлияния культур и т. п., что 
вносило немалый вклад в развитие человечества. Поэтому необходимо четко 
определить, что следует понимать под термином «колониализм» и в каком смысле мы 
будем оперировать этим словом далее. Колониализм в широком смысле слова — это 
то важное явление всемирно-исторического значения, о котором только что было 
упомянуто. Это хозяйственное освоение пустующих либо слабозаселенных земель, 
оседание на заморских территориях мигрантов, которые приносили с собой 
привычную для них организацию общества, труда и быта и вступали ввесьма. 
непростые взаимоотношения с аборигец-ным населением, находившимся, как правило, 
на более низкой ступени развития. Каждая конкретная ситуация, складывающаяся из
    множества порой едва уловимых компонентов, дает свой результат и создает в 
том или ином случае уникальное стечение условий и. обстоятельств, от которого 
зависит многое, в том числе дальнейшая судьба колонии и ее населения. Но при 
всей уникальности конкретных обстоятельств есть и некоторые общие 
закономерности, которые позволяют свести феномен колониализма к нескольким 
основным вариантам. Один из них — постепенное освоение отдаленных чужих, но 
пустующих либо слабозаселенных земель поселенцами-колонистами, являющими собой 
более или менее компактную общность и составляющими на освоенной ими новой 
территории подавляющее большинство населения. Аборигены при этом обычно 
оттесняются на окраинные и худшие земли, где они постепенно вымирают либо 
истребляются в стычках с колонистами. Так были освоены и заселены Северная 
Америка, Австралия, Новая Зеландия. С некоторыми оговорками это можно отнести и 
к южноафриканским республикам буров. На этих землях со временем возникли, как 
известно, государственные образования по европейской модели — той самой, что 
была перенесена в качестве само собой разумеющегося' социального генотипа 
мигрантами, составившими, если не иметь в виду Южную Африку, основу населения 
(10% примеси негров, потомков привезенных в Северную Америку африканских рабов, 
в данном случае существенного влияния на процесс в целом не оказали). Другой 
вариант — миграция новопоселенцев в районы с значительным местным населением, 
опирающимся к тому же на весомые собственные традиции цивилизации и 
государственности. Этот вариант гораздо более сложен и в свою очередь может 
быть подразделен на различные подварианты. Но, не усложняя типологии, обратим 
внимание лишь на одну важную деталь — на прочность развитой цивилизационной 
традиции. В Центральной и Южной Америке такая традиция была, причем 
многовековая, но она оказалась непрочной и локально ограниченной, что в немалой 
степени объясняет ту легкость, с которой ее слабые ростки были уничтожены 
колонизаторами. Если принять к тому же во внимание, что этими колонизаторами 
были не англичане с их сильными капиталистическими тенденциями и мощным духом 
пуританского протестантизма, а португальцы и испанцы с преобладавшими среди них 
феодальными формами отношений и католицизмом, то легко понять, почему 
латинизация Южной и Центральной Америки привела к иным результатам, нежели 
колонизация Северной. Другой состав населения (индейцы, огромное количество 
африканских негров, не слишком большое число переселенцев из Европы и, как 
результат, преобладание мулатов и метисов), иные традиции, более низкий уровень 
исходной точки развитие .Цйреобладание традиционно-
    <-- 'к .
    "'.niil-
    ""i . •:*
    
    неевропейского пути развития — как за счет привычного социального генотипа 
индейцев и негров, так и в немалой степени за счет весомых элементов такого же 
типа отношений в феодальных традициях переселенцев — привели в конечном счете к 
тому, что сложившиеся в Латинской Америке формы социальных отношений оказались 
гибридными. При этом из европейской модели были заимствованы не столько 
антично-капиталистические частнособственнические тенденции, ориентированные на 
рыночные связи и стимулирующие инициативу, энергию индивида, защищающие его 
права (как то было в Северной Америке, а затем в Австралии, Новой Зеландии, у 
буров), хотя при этом и лишающие таких прав негров и аборигенов, сколько 
религиозные и феодальные. Гибрид же европейского феодализма и католицизма с 
индейскими традиционными формами существования не способствовал энергичным 
темпам развития, выработке необходимых трудовых навыков и т. п. Иными словами, 
второй вариант колонизации не вел к быстрому развитию колонии, но все же 
содержал потенции для некоторого развития, хотя бы за счет наличия пусть 
небольшой, но все же существовавшей и игравшей свою роль доли европейской 
частнопредпринимательской традиции, восходившей к антично-капиталистическому 
типу развития. Вариант третий — колонизация районов с неблагоприятными для 
европейцев условиями обитания. В этих нередких случаях местное население, 
независимо от его численности, было преобладающим. Европейцы оказывались лишь 
малочисленным вкраплением в него, как то имело место повсюду в Африке, в 
Индонезии, Океании и кое-где на Азиатском континенте (хотя о развитом Востоке 
речь впереди). Слабость, а то и почти полное отсутствие политической 
администрации и государственности здесь помогали колонизаторам легко и с 
минимальными потерями не только