ной системы, прежде всего аппарата 
власти, чиновников, строго контролировали цензоры-прокуроры специальной палаты 
Юйшитай, которые имели большие полномочия, включая право подачи докладов на 
высочайшее имя. Кроме того, при дворе существовали еще две влиятельные палаты, 
ведавшие подготовкой императорских указов и протоколом, т.е. церемониалом.
    На уровне провинций были свои чиновные управы во главе с 
наместником-губернатором; то же, но в меньшем объеме — на уровне областей и 
округов различных категорий. Уезд обычно был представлен лишь начальником, 
который, сам комплектовал свой штат помощников из числа местных влиятельных лиц,
 обычно готовых работать на общественных началах, что, однако, никак не 
равнозначно бескорыстной работе, и наемных служащих низшего ранга, т.е. писцов, 
служек, стражников и т.п. Власть уездного начальника была очень большой и 
потому обычно контролировалась наиболее строго. Она ограничивалась как сроком 
(не более 3 лет на одном месте с последующим перемещением на другое), так и 
местом службы (ни в коем случае не там, откуда чиновник родом).
    Для того чтобы административная система и бюрократический аппарат 
действовали максимально эффективно, в империи уделялось особое внимание важной 
проблеме подготовки и принципов комплектования кадров чиновников. Этой 
проблемой много занимались в свое время и конфуцианцы, начиная с самого 
Конфуция, и легисты, в том числе Шэнь Бу-хай и Шан Ян. В Китае издревле 
существовало немало методов отбора чиновников, как общих для всего Востока и 
даже для всего мира (назначение близких родственников, приближенных, 
сподвижников правителя его личным указом, по его воле и выбору; предоставление 
должности по праву знатности либо родственной близости; назначение по 
рекомендации и протекции влиятельных лиц и т.п.), так и специфически китайских. 
К числу последних относятся классический конфуцианский принцип выдвижения 
мудрых и способных, за которых отвечали те, кто их рекомендовал, а также 
беспристрастный конкурс претендентов на должность. В танском Китае на первое 
место понемногу, но неизменно и со все большим успехом стал выходить конкурс, 
нашедший свое отражение в уже хорошо отлаженной системе экзаменов — в принципе 
той самой, что теперь благодаря китайцам хорошо известна и активно работает во 
всем мире: каждый в предельно объективных и равных для всех условиях 
демонстрирует свои знания и способности, отвечая на заранее не известные 
вопросы в устной либо письменной форме.
    В танском Китае это делалось на специальных экзаменах на степень в уездных, 
провинциальных и столичных центрах, под строгим надзором специальных комиссий, 
присланных со стороны, причем в закрытом помещении и в письменной форме под 
девизом. Для успешной сдачи экзамена следовало хорошо знать сочинения древних, 
прежде всего классические конфуцианские каноны, а также уметь творчески 
интерпретировать сюжеты из истории, отвлеченно рассуждать на темы философских 
трактатов и обладать литературным вкусом, уметь сочинять стихи. Все это, 
разумеется, в строго конфуцианском духе, с соблюдением соответствующей 
обязательной формы. Лучше других справившиеся с заданием (3—5 % из числа 
кандидатов-абитуриентов) удостаивались желанной степени и, главное, получали 
право сдавать экзамен «а-вторую степень, а обладатели двух — на третью.
    В танском Китае трехстепенная структура еще не была устоявшейся — 
существовали различные степени и варианты их соответствий. Но в общем для 
императорского Китая со временем ведущей стала именно трехступенчатая 
структура: сдавшие экзамен трижды, на всех трех ступенях, обладатели третьей 
высшей ученой степени цзиньши были как раз теми хорошо подготовленными и трижды 
тщательно проверенными конфуцианцами, из числа которых назначались чиновники на 
наиболее ответственные должности, низшей из которых была должность уездного 
начальника (в стране было около 1,5 тыс. уездов). И хотя успешная сдача тройных 
экзаменов не была единственным путем к должности, этот путь оказался наиболее 
выгодным для системы власти: кто как не хорошо знающий суть и принципы 
конфуцианства и доказавший свои знания в честном соперничестве с другими может 
наилучшим образом справиться с нелегким делом управления страной на официально 
принятых конфуцианских основах? При этом для системы как таковой совершенно 
несущественно, откуда, из какого социального слоя появился способный знаток 
официальной доктрины. Гораздо важнее то, что это хорошо образованный и потому 
надежный человек, который с немалым трудом шея наверх и потому будет ценить 
свое место и не за страх, а за совесть, по убеждению отстаивать все заповеди 
официальной доктрины, положенные в основу империи.
    Что же касается вопроса о том, из каких же все-таки социальных слоев 
выходили наверх мудрые и способные, то здесь важно быть предельно четким. Да, в 
большинстве случаев это были потомки знати и чиновников, зажиточных 
земледельцев, для которых хорошее воспитание в конфуцианском духе было делом 
семейной чести (примерно так же, как и знание французского для русских дворян в 
начале XIX в.). Но в то же время хорошо известно, что с ростом престижа 
экзаменов среди всех слоев империи сильно развился стимул к учебе, к получению 
знаний. А так как формально каждый налогоплательщик имел право попробовать свои 
силы и испытать свой шанс, а в случае удачи сделать блестящую карьеру 
(ограничения были лишь для немногочисленной категории не плативших налоги 
неполноправных, цзянь-минь), практически из сказанного явствует, что появление 
способного мальчика в деревне всегда обращало на себя внимание односельчан и 
родни. Обычно находился богатый покровитель (из родни, клана, иной корпорации) 
либо коллектив, которые готовы были взять на себя расходы, связанные с 
обучением такого мальчика, ибо это сулило в случае удачи и престиж, и немалые 
материальные выгоды. Удача, разумеется, приходила далеко не всегда. Но в том 
случае, когда шанс бывал успешно реализован и выходец из низов выдвигался 
наверх, это оказывалось выгодным для всех родных и близких сделавшего карьеру, 
причем выгода была многообразная и постоянная, далеко не только материальная, 
х