бой мог по разным 
причинам покинуть дом и надел, причем за ним долго еще сохранялось право 
вернуться и получить свой дом и участок — в этом случае занимавший то и другое 
пришлый должен был безропотно отступить. Но это была только правовая норма; 
реальная же практика обычно сводилась к тому, что пришлые — те же беглые, из 
других мест — приживались на новых местах, хотя и имели при этом несколько 
менее выгодный в правовом плане статус.
    Важно добавить, что аграрная система в целом была много сложнее, чем она 
только что была описана. В тех районах, где земли не хватало («тесные» районы), 
наделы соответственно уменьшались. Там, где ее было вдоволь, земли давались 
щедро» нередко с расчетом на трехпольный севооборот. Определенную долю обычного 
надела могли дать на нетрудоспособных и престарелых. Что касается казенных 
полей, то титулованной знати их давали в наследственное пользование, правда, не 
в вечное, ибо, согласно китайским правовым нормам, степень знатности понижалась 
с каждым поколением на ступень, а после пятой ступени исчезала вовсе. Другая 
часть казенных земель, как обычно, предоставлялась чиновникам в качестве 
служебных наделов, т.е. должностных земель на срок службы. В том и другом 
случае имелось в виду не столько владение казенными землями, сколько право на 
ренту-налог с указанных земель.
    Земельная реформа и реализация налоговой системы в рамках надельного 
землепользования обеспечили казну регулярным притоком дохода, а государство — 
необходимой рабочей силой (трудовые повинности). То и другое способствовало 
укреплению инфраструктуры империи — строились дороги, каналы, дамбы, дворцы, 
храмы, целые большие города. Расцветали ремесло и торговля, включая казенное 
ремесло, где обычно сосредоточивались лучшие мастера высокой квалификации, 
работавшие в порядке трудовой повинности либо сверх этого по найму. Ремесло и 
торговля находились под строгим контролем государства, специальных чиновников, 
которые через посредство глав туаней и ханов (цехов и цехо-гильдий) строго 
регулировали каждый шаг городских жителей.
    Вообще говоря, институционализация и даже в некотором смысле расцвет 
городов, ремесла и всей городской культуры начались в Китае в Чжоу и достигли 
немалого уровня в Хань. Этот процесс активно продолжался и в эпоху Нань-бэй чао,
 несмотря на смуты и неурядицы, особенно на юге страны, где до того городов 
было немного. При династии Тан развитие городов получило дополнительный импульс.
 Значительно увеличились размер и численность многих из них. Изменилась, прежде 
всего за счет буддийских храмов, их архитектура Более строго-линейной, 
ориентированной по странам света, стала планировка кварталов, в частности в 
танской столице Чанани (совр. Сиань). В городах жили не только торговцы и 
ремесленники, хотя численно они и преобладали, по крайней мере вне столицы. 
Большое место среди городского населения крупных городов занимали чиновники, 
представители богатых сельских кланов, аристократы, монахи, армия слуг и 
обслуживавшего персонала, а также такие специфические группы населения большого 
города, как врачеватели, актеры, геоманты и иные гадатели и предсказатели, 
проститутки, нищие и пр. Как и везде на Востоке, окна в жилищах были обращены 
внутрь квартальных стен, кроме тех случаев, когда дом был одновременно 
мастерской и лавкой. Строго следили за порядком в городах специальные служители 
и подчиненная им городская стража. Они же отвечали за водоснабжение и 
соблюдение чистоты на улицах. В зажиточных домах были бани и бассейны. 
Существовали и городские платные бани. Многие городские улицы были вымощены 
камнем.
    Конечно, всем этим город разительно отличался от деревни, даже если в 
деревне были дома богачей. Но в одном город был абсолютно одинаков с ней, в 
главном — в статусе и правах. В этом смысле город
     был всего лишь податной и административной единицей, не более,— ни прав, 
ни привилегий, ни гарантий. Напротив, еще жестче порядки, еще строже надзор, 
хотя бы потому, что следившие за этим органы расположены рядом, здесь же, в 
городе. Ведь города обычно бывали центрами провинций, областей, уездов.
    В танское время империя была разделена на 10 провинций (дао), которые в 
свою очередь подразделялись на области (чжоу) и уезды (сянь). Области (или 
округа) и уезды различались по размерам, населению, сумме налогов и 
соответственно делились на категории, что сказывалось на статусе и количестве 
(штатном расписании) управлявших ими чиновников. Но при этом все чиновники, 
вплоть до уездных, всегда назначались из центра и контролировались 
непосредственно им, что было важной особенностью централизованной 
административно-бюрократической системы Китая — особенностью, придававшей этой 
системе немалую силу и устойчивость.
    Система государственно-административного управления страной была сложной, 
но достаточно стройной. При императоре существовал Государственный совет из 
наиболее видных сановников, включая подчас близких родственников правителя. 
Исполнительную власть представляли в нем обычно два канцлера (цзайсаны или 
чжичэны) — левый (он обычно считался старшим) и правый, каждый из которых ведал 
тремя из шести ведомств палаты Шаншушэн, своего рода Совета министров. К первой 
группе ведомств относились управления чинов (подбор кадров и назначения по всей 
империи), обрядов (контроль за соблюдением норм поведения, охрана общественного 
порядка) и налогов (учет податных, распределение наделов, сбор налогов, 
земельный кадастр и т.п.). Ко второй — управления военными делами (содержание 
войск, охрана рубежей, военные поселения на границах и соответствующие 
назначения), наказаний (суды, кроме уездного, где этим ведал сам уездный 
начальник; тюрьмы, содержание преступников) и общественных работ (реализация 
трудовых повинностей, строительство, включая ирригационное). Работу 
исполнительных органов и всей государстве