| |
у, вывести ее из состояния кризиса. Но
слишком резкое и энергичное проведение их в жизнь, да еще в столь необычно
утопических формах, которые являла собой система цзин-тянь, вызвало сильное
сопротивление в стране, что породило экономический хаос, сумятицу и
расстройство. Возможно, Ван Ман со временем сумел бы все это преодолеть и
жесткой рукой навести нужный порядок, сделав при этом необходимую корректировку.
Однако судьба решила иначе: в II г. своенравная Хуанхэ изменила свое русло,
причем это привело к гибели сотен тысяч людей, затоплению многих возделываемых
полей, разрушению поселков и городов. Для воспитывавшегося в рамках
определенной религиозно-культурной традиции народа, включая и самого Ван Мана,
это означало, что великое Небо недовольно реформами и предупреждает о том. Ван
Ман вынужден был не только открыто покаяться, но и отменить значительную часть
изданных им указов.
Эта вынужденная акция была для него роковой. Противники его возликовали,
остальные перестали надеяться на изменение к лучшему; ситуация в стране с
каждым днем становилась все запутаннее, кризис продолжал углубляться, в ответ
на что все новые отряды разоренных крестьян бежали с насиженных мест,
объединялись в отряды недовольных и поднимали восстания. В результате восстаний,
следовавших одно за другим, наиболее заметным из которых было восстание
«краснобровых» (они красили брови в красный цвет), Ван Ман был свергнут и убит
(23 г.), а на смену ему пришел к власти представитель одной из ветвей
рухнувшего дома Хань — Лю Сю.
Вторая династия Хань (25—220)
Став императором и приняв имя Гуан У-ди, Лю Сю во многом продолжил начатые
Ван Маном преобразования. Он активно преследовал практику порабощения людей и
даже освободил казенных рабов. Позаботился он и о том, чтобы крестьяне получили
земли и успешно их возделывали, причем частично для этого были использованы
пустующие земли государства и некоторых из сильных домов. Была заметно
укреплена централизованная администрация, снова сокращен земельный налог до
1/30 урожая. Все эти меры дали результат, и экономика страны быстрыми темпами
стала восстанавливаться. Вслед за ней стабилизировалась внутренняя и внешняя
политика, что проявилось, в частности, в отражении гуннов (сюнну) и открытии
вновь для торговли Великого шелкового пути в результате походов знаменитого
полководца и умелого китайского дипломата Бань Чао. Однако эта стабилизация
продолжалась сравнительно недолго. Уже с начала II в. положение в стране начало
заметно ухудшаться.
Здесь уместно сказать несколько слов об особенностях китайского
династийного цикла, наиболее наглядно проявивших себя именно в годы
существования империи/;" начиная с Хань. Как правило, каждая династия сменяла
предшествующую в обстановке тяжелого экономического кризиса, социальных
неурядиц и ослабления политической централизованной власти, что проявлялось в
форме мощных народных движений, подчас в виде вторжений с севера и иностранных
завоеваний. Механизм цикла, в ходе которого возникал очередной кризис,
достаточно сложен; здесь играли свою роль и экономические причины, подчас и
демографическое давление, и экологические, и иные объективные факторы. В самом
общем виде дело обычно было связано со следующими процессами.
Китайская сельская община как сильный и тем более эффективно отстаивающий
свою автономию институт была разрушена еще в древности. Перед лицом казны
каждый двор отвечал сам за себя, при всем том, что казна была заинтересована в
облегчении и гарантировании сбора налогов и с этой целью искусственно
поддерживала некоторые традиционные формы взаимной ответственности в рамках
общинной деревни. Относясь к общине как к важной социальной корпорации, каковой
она и была, власти еще во времена реформ Шан Яна в Цинь и затем во всей
циньской империи ввели удобный для них метод круговой поруки, создав
искусственные объединения дворов в пятидворки, в пределах которых каждый
отвечал за выполнение налоговых и иных обязательств четырьмя остальными, вплоть
до обязанности восполнять недобор за собственный счет. И хотя этот жесткий
метод функционировал в империи не всегда, о нем всегда вспоминали, когда
следовало укрепить позиции власти. В частности, это было и при Ван Мане.
Сказанное означает, что перед лицом казны все землевладельцы были
налогоплательщиками и все были равны в социально-сословном плане. Это касалось
и сильных домов. Исключение делалось лишь для некоторых категорий
привилегированных лиц — для чиновников и высшей знати из числа родственников
императора.
Соответственно для государства существовали лишь две формы земельного
владения — государственные (они же общинные) земли, на которых жили и работали
обязанные выплачивать ренту-налог в казну и нести различные повинности
земледельцы, и казенные служебные земли, фонд которых предназначался для
содержания двора, высшей знати и чиновничества, в основном на началах
временного, условного и служебного владения. Земли первой категории чаще всего
именовались термином минь-тянь (народные - иногда этот термин смущает
исследователей, упускающих из виду, что реально это были земли, верховную
власть на которые имело государство, время от времени свободно ими
распоряжавшееся, в частности, наделявшее ими крестьян после кризисов), вторые —
гуань-тят (казенные, чиновные). Вторая категория была сравнительно небольшой,
обычно не более 15—20 %. Все остальное приходилось на долю минь-тянь.
Предполагалось, что земли минь-тянь более или менее равномерно распределены
между земледельцами, вследствие чего каждый пахарь имеет свое поле и аккуратно
платит налог в казну (земли гуань-тянь тоже обрабатывались крестьянами, но
налог с них шел их владельцу — чиновнику, двору и т.п.). Практически, однако,
это было лишь в идеале. Реально жизнь складывалась иначе
|
|
