его первосвященником.
        Цинский двор, хотя и строил свои взаимоотношения с внешним миром, 
воспринимая тысячелетние традиции китайской монархии, одновременно ощущал себя 
и наследником династии Юань, предполагая тем самым установление своего контроля 
над всем мон-голоязычным миром. К середине XVII в. Халха в основном управлялась 
тремя ханами — Дзасакту, Тушету и Цеценом. Владения Дзасакту-хана были на 
западе в районе Хангая, Тушету-хана— в Центральной Монголии по берегам р. Тола, 
Цецен-хана — в Восточной Монголии по р. Керулен.
        Первое военное столкновение Цинов с халха-монголами произошло в 1646 г. 
Правитель аймака Тингис, ранее покорившийся маньчжурам, бежал к Цецен-хану. 
Летом того же года манъчжурско-цин-ские войска под командованием Додо вторглись 
в Халху и нанесли поражение, монголам, которыми правил Тингис, Цецен-хану и 
Тушету-хану. Несмотря на одержанную победу, цинские войска были ослаблены и в 
августе вернулись обратно. Цинский двор потребовал выдачи Тингиса. В 1648 г. 
Тингис сам сдался цинским властям, а Цецен-хан и Тушету-хан прислали посольства 
для переговоров о мире. Ко двору Цин прибыли посольства от Дзасакту-хана и 
правителя Сайн-нойонского аймака Дандзин-ламы (Номун-хана). В посланиях от 
1650-1651 гг. цинский двор потребовал от правителей Халхи заключить с ним 
клятвенный союз, «принести клятву перед Небом и Землей». В 1670 г. Кан-си 
удалось посадить на трон Дзасакту-хана своего человека.
        На крайнем западе монголоязычного мира в первой трети XVII в. возникло 
ойратское Джунгарское ханство (1635-1758). В 1640 г. ханы ойратов и 
халха-монголов провели общий съезд. Съезд совершил важный акт — утвердил 
монголо-ойратские законы, но, к сожалению, единства монголоязычному миру не 
принес. Ойратский просветитель Зая-пандита, получивший образование и воспитание 
в Тибете, в 1648 г. приспособил монгольское письмо к ойрат-скому языку, создав 
так называемое «ясное письмо» (тодо бичиг).
        Галдан, шестой сын основателя Джунгарского ханства Батура-хунтайджи, 
как было принято, мальчиком был отправлен в Лхасу в январе 1651 г. Ойратский 
караван привез 110 тыс. лянов серебра на строительство дворца Потала. Сын хана 
Джунгарии оказался способным учеником и пользовался личным расположением 
Далай-ламы. Борьба за власть в Джунгарии после смерти Батура-хунтайджи побудила 
Галдана вернуться на родину. Этому не препятствовал {127} и Далай-лама, который 
понимал, что после смерти Зая-пандиты (1662) ему во владениях ойратов был нужен 
свой человек. Вначале Галдан был хутухтой при своем брате, хане Сэнгэ. Но 
вскоре Сэнгэ был убит. В 1672 г. Галдан разгромил одного из убийц своего брата, 
Цецен-тайджи, и сам стал ханом Джунгарии.
        В это время Дзасакту-хан Ценгун и Тушету-хан Чихундорджи поссорились 
из-за людей, бежавших от Дзасакту-хана к Тушету-хану. Ценгун пожаловался на 
Чихундорджи цинскому императору Кан-си и Далай-ламе V. Далай-лама прислал 
своего представителя Джарбуная, чтобы примирить враждующие стороны. Джарбунай 
пытался созвать съезд монгольских ханов, но Тушету-хан не захотел встречаться с 
Дзасакту-ханом. И Джарбунаю примирить враждующих ханов не удалось.
        В 1673 г. посол Галдана прибыл в Пекин и установил отношения с цинским 
двором. В 1677 г. он разгромил ойратского Очирту-хана, правителя Алашани. Часть 
трофеев он послал в Пекин, но Кан-си даров не принял под предлогом, что они 
были добыты неправедным путем. В этом же году Галдан поменял свой титул 
хунтайджи на ханский. Часть ойратов Очирту-хана ушла на Кукунор, где приняла 
цинское подданство. Это затрагивало интересы Тибета. На Кукунор были виды и у 
Галдана. Дочь одного из сыновей Гуши-хана была женой Галдана, а дочь Галдана 
была замужем за внуком Гуши-хана. Поэтому Галдан известил цинский двор о своих 
правах на кукунорские земли.
        Далай-лама не желал обострять отношения вокруг Кукунора. В 1667г. он 
уговорил часть ойратов оставить кочевья в районе Хуанчэнэр и Дацаотань, которые 
пинские власти считали своими и опасались вторжений через этот район на 
территорию пров. Гань-су. Галдан собирался в поход на Кукунор, даже выступил со 
своими войсками, но возвратился обратно. Основным аргументом в пользу 
возвращения стало то, что Галдан понял, что кукунорские ойраты не желают 
объединения с ним [Ханэда Акира, 1962, с. 223]. Стало очевидным, что его поход 
на алашаньского Очирту-хана был одобрен не всеми ойратами. Ойратский и 
халха-монгольский мир не был един и между собой, и каждый внутри своих пределов.
 И с этим приходилось считаться и Тибету, и цинскому двору. И у каждого были 
тоже свои интересы.
        В 1680 г. сразу после прихода к руководству правительством Тибета 
Сангъе Гьяцо возник конфликт с Ладаком. Правитель Бутана, которому угрожал 
Тибет, обратился за помощью к Ладаку. Ладак откликнулся на этот призыв. В итоге 
в 1681 г. тибето-монгольские {128} отряды вступили в Ладак и заняли г. Лех. 
Заодно были оккупированы Гугэ, Пуран и Рутог. Эти территории отошли к Тибету и 
были признаны за ним по договору от 1684г. между Тибетом и Ладаком.
        В 1682 г. в возрасте 68 лет скончался Далай-лама V. Глава правительства 
Тибета, деси Сангье Гьяцо, которому в тот момент было около 30 лет, скрывает 
смерть Далай-ламы и объявляет, что тот удалился от мирской жизни для глубокого 
созерцания на неопределенный срок. О смерти Далай-ламы знало только самое 
близкое окружение Сангъе Гьяцо. Даже Панчен-лама узнал правду только через 15 
лет, как и многие другие, что, впрочем, понятно, потому что в то время 
Панчен-лама был еще мальчиком, только в следующем, 1683 г. он был рукоположен в 
монахи.
        Трудно достоверно определить, почему Сангье Гьяцо решил скрыть смерть 
Далай-ламы V. По одной из версий, он сделал это по предварительному 
распоряжению самого Далай-ламы. В письме Панчен-ламе он позже писал, что 
поступил так по приказу Далай-ламы. Эта версия заслуживает внимания. Далай-лама,
 предчувствуя свою кончину, опасался, что дело, которому он отдавал всю свою 
жизнь, может оказаться под угрозой по многим причинам — из-за относител