руг друга, 
что Господь Бог оказывает им поддержку отнюдь не из расположения к Моисею, но 
потому, что вообще печется о народе, предков которого он взял под особое Свое 
покровительство, и подобно тому как раньше того Он даровал им в силу 
добродетельной жизни этих предков свободу, так и теперь будет их всегдашним 
союзником, лишь бы они сами выразили готовность подвергнуться всевозможным 
опасностям. В то же время они утверждали, что они и сами собою были бы 
достаточно сильны для преодоления враждебных им народов, хотя бы Моисей и 
вздумал отвратить от них помощь Господа Бога; вообще они считали для себя 
полезным быть более самостоятельными и освободиться от тирании Моисея, которую 
они сносили лишь в силу благодарности за освобождение их от египетского ига, и 
от образа жизни по его желанию, в ложной уверенности, будто в награду за его 
покорность Господь Бог сообщит ему ожидающую их судьбу: разве не все они 
происходят от Аврама и разве Господь Бог одному Моисею даровал власть сообщать 
им будущее? Поэтому им казалось более благоразумным не обращать внимания на 
заносчивость Моисея и постараться, в уповании на Господа Бога, овладеть страною,
 которую Он им обещал. В то же время они решили совершенно отказаться от 
руководительства Моисея, который именем Предвечного удерживал их от этого. 
Основываясь таким образом на тягости своего положения в пустыне, которая 
казалась им, благодаря продолжительности их в ней пребывания, еще более грозною,
 они приготовились вступить в бой с хананеянами, причем они рассчитывали на 
предводительство Господа Бога и не ожидали уже более никакого содействия со 
стороны своего законодателя.
      2. И вот, когда евреи приняли такое решение и напали на врагов своих, 
последние не испугались ни их нашествия, ни количества их войск, но храбро 
встретили их. Вскоре многие из евреев пали, а все остальное их войско, после 
того как совершенно был нарушен боевой порядок, в полном беспорядке бежало от 
врагов в свой лагерь. Потерпев против ожидания такое поражение, евреи 
совершенно пали духом и уже не надеялись более на какой бы то ни было успех, 
так как видели в этой неудаче возмездие Божие за то, что они начали войну 
вопреки Его воле.
      3. Видя отчаяние, в которое впали его единоверцы после этого поражения, и 
опасаясь, как бы враги, ввиду своей победы, не стали рассчитывать на дальнейшие,
 еще большие успехи и не напали на них, Моисей признал необходимым увести 
евреев подальше от Хананеи в пустыню, тем более что народная масса опять 
обратилась к нему за поддержкою, так как понимала, что без его руководительства 
ей не справиться с новыми затруднениями. Поэтому Моисей отступил с войском 
дальше в пустыню, где, как он рассчитывал, народ успокоится и не раньше 
свяжется с хананеями, чем Господь Бог сам укажет им удобный для того момент357.
      
Глава вторая
      
      1. Как обыкновенно бывает в огромных войсках, особенно же при неудачах, 
что людьми овладевает неудовольствие и дух неповиновения, так это случилось и с 
евреями. Последних ведь было шестьсот тысяч человек, и если при этой 
численности они не отличились особенною дисциплиною даже при удачном исходе 
предприятий, то тем более теперь, во время такого бедствия и после постигшего 
их удара, они не только стали ссориться между собою, но и ополчились против 
своего вождя. И вот среди них возникло такое возмущение, равного которому мы не 
знаем ни у греков, ни у [других] варваров. При этом случае все подверглись бы 
опасности погибнуть, если бы их не спас Моисей, который готов был забыть, что 
он чуть было не был ими побит камнями. Да и Господь Бог не переставал 
заботиться о них и о том, чтобы они избежали такого страшного несчастия, и хотя 
они восстали против своего законодателя и против повелений, которые Он дал им 
через посредство Моисея, Он избавил их от тех ужасных последствий мятежа, 
которые были бы для них, без Его попечений, неизбежны. Итак, я теперь перейду к 
рассказу об этом возмущении и о связанных с ним нововведениях, но первоначально 
укажу на причину, ради которой произошло это возмущение.
      2. Корей, который занимал, как по своему происхождению, так и по 
богатству, видное положение среди евреев, отличался красноречием, которым умел 
увлекать народную толпу, с завистью видел возрастающее значение Моисея и был 
недоволен этим. Будучи родственником Моисея и принадлежа к одному с ним колену, 
он считал себя особенно правоспособным к занятию столь почетного положения, тем 
более что был гораздо богаче Моисея и не ниже его по происхождению. Поэтому он 
стал жаловаться левитам вообще, к колену которых он принадлежал, и особенно 
своим родственникам, указывая на опасность, проистекающую из того, что Моисей 
употребляет все усилия к упрочению своего положения, на котором он и держится 
при помощи всяких злоупотреблений, хотя в своих мероприятиях постоянно 
ссылается на Господа Бога. Так, например, он вполне противозаконно предоставил 
первосвященство брату своему Аарону, основываясь при этом не на решении 
народном, а исключительно на собственном произволе; следовательно, он, по 
примеру тиранов, раздает почетные должности кому захочет. Однако гораздо более 
тяжким преступлением, чем такое насилие, является тайная агитация, так как она 
губит людей не только открыто, но и главным образом потому, что жертвы ее сами 
не знают всех интриг. Ведь всякий, считающий себя вправе занять почетную 
должность, старается добиться ее силою убеждения, а не насильственным образом 
действий; между тем, кто не в состоянии легальным путем достигнуть желаемой 
почести, тот не решается, дабы не потерять ореола порядочности, действовать 
путем открытого насилия, но пускает в ход всякие хитропридуманные интриги. 
Народу полезно наказыв