ть таких людей, пока они считают свою деятельность еще 
скрытою от глаз общественности, и не давать им усиливаться, чтобы не видеть в 
них впоследствии явных врагов. «Какую же причину в состоянии привести Моисей, в 
силу которой он предоставил Аарону и его сыновьям священство? Ведь если Господь 
решил оказать эту честь комулибо из колена Левина, то я, который по 
происхождению не ниже Моисея, а по богатству выше и летами гораздо старше его, 
был бы, казалось, более достойным ее. Если же честь эта принадлежит старшему из 
колен, то по всей справедливости она подобала бы колену Рувилову, а именно 
Дафамну, Авираму и Фалаю, которые являются наиболее престарелыми и, по 
богатству своему, самыми могущественными членами его».
      3. Такими речами Корей хотел выставить себя ревнителем общего блага, на 
самом же деле старался лишь о том, чтобы народ удостоил его самого этой высшей 
почести. Сперва он обращался с такими хитрыми, но, повидимому, справедливыми 
словами к своим сородичам. Вскоре эти речи распространялись дальше, и так как 
каждый из слушателей мог прибавить чтолибо в обвинение Аарона, то подобные 
обвинения стали раздаваться по всему стану. И вот с Кореем вошли в соглашение 
двести пятьдесят лучших мужей, решивших как можно скорее лишить брата Моисеева 
священства, а самого Моисея обесчестить. Также и народная толпа была 
возбуждена; она даже решилась побить Моисея камнями и с этою целью в беспорядке,
 с шумом и гамом стеклась в народное собрание. Перед скиниею Господа Бога народ 
стал кричать, что следует изгнать тирана и освободить евреев от гнета того, 
который, прикрываясь Господом Богом, издает насильственные постановления. Ведь 
если бы сам Предвечный выбрал себе священнослужителя, то Он назначил бы на эту 
почетную должность человека достойного, а не дал бы ее лицу, которое во многом 
значительно уступает другим; наконец, если бы Господь Бог и хотел даровать эту 
почетную должность Аарону, то Он поручил бы это назначение всему народу, а не 
предоставил бы его одному брату назначенного.
      4. Хотя Моисей уже давно знал о происках Корея и давно заметил 
возбужденное состояние народа, однако он не испугался, но в полном сознании 
того, что он честно заботился о народном благе, что назначение его брата на 
пост первосвященника состоялось не по его личной воле, но по определению самого 
Господа Бога, спокойно явился в собрание; К народу он не обратился ни единым 
словом, хотя ему не трудно было бы убедить его в чем угодно, но за то он 
закричал на Корея так громко, как только мог: «Как ты, Корей, так и каждый из 
них (при этом Моисей указал на двести пятьдесят приверженцев Корея) являетесь в 
моих глазах достойными высокой чести [священства]. Я даже готов не лишать 
никого из своих единоплеменников этой чести, хотя бы он и уступал вам по своему 
богатству и по другим преимуществам. Однако я предоставил эту почетную 
должность Аарону, и не потому, что он выдается своим богатством – ты сам 
превосходишь нас обоих в этом отношении, – а также не вследствие его 
благородного происхождения – Господь Бог дал нам всем одно общее происхождение, 
даровав нам одного общего предка, – наконец, также не из любви к брату 
предоставил я ему то, на что и всякий другой имел бы право. Ведь если бы я не 
сообразовался с велениями Господа Бога и с законными постановлениями, то я 
оставил бы эту почетную должность себе самому, а не отдал бы ее другому, так 
как я сам себе ближе, чем мне мой брат, и так как я сам себе дороже, чем он мне.
 Однако было бы неразумно подвергать себя самого опасности ради того, чтобы 
сделать приятное другому. Я далек от того, чтобы совершать несправедливости, да 
и сам Господь Бог не дозволил бы, чтобы пренебрегали Его волею и чтобы вы 
оставались в неведении относительно последней. Поэтомуто Он сам и выбрал себе 
священнослужителя и освободил нас от всякой в этом деле ответственности. И хотя 
Аарон получил эту должность не благодаря моему к нему расположению, но по 
постановлению самого Господа Бога, он тем не менее готов сложить ее перед вами 
и предоставить ее желающим; но при этом он требует, чтобы, если он будет выбран,
 мог беспрепятственно занимать ее, и настаивает на своем праве домогаться ее, 
причем он предпочитает этой должности не видеть вас бунтующимися изза нее, 
хотя напоминает, что получил ее с вашего согласия. Получая все то, что дает нам 
Господь Бог, мы не грешим, даже если это делается и против вашего желания: было 
бы безбожно отказываться от чести, которой удостаивает Предвечный, и было бы 
совершенно безрассудным не принимать ее, когда Он нам дает ее навсегда и Сам 
скрепляет ее за нами. Итак, пусть Господь теперь еще раз решит, кому Он желает 
поручить жертвоприношения за вас и кому заведовать богослужением. Было бы 
совершенно неуместным, если бы Корей, присвоив себе эту почетную должность, 
отнял у Господа Бога возможность предоставить ее тому, кому Он сам пожелает. 
Поэтому прекратите теперь всякие волнения и шум по поводу этого дела; завтра же 
утром пусть явятся сюда все те, кто имеет притязание на священство, и принесут 
каждый из дому кадильницу, курение и огонь. И ты также, Корей, предоставь 
решение дела Господу Богу и обожди Его постановления; не считай себя сильнее 
самого Предвечного; явись и ты с другими, чтобы выяснилось, достоин ли ты этой 
высокой должности. При этом я также считаю необходимым и присутствие Аарона, 
который принадлежит к одному с тобою колену и который не навлек на себя ни 
малейшего упрека во время отправления им первосвященнических обязанностей. 
Затем вы перед лицом всего народа принесете жертвы воскурения, и чью жертву 
благосклоннее примет Господь Бог, за тем и останется священство. Таким образом, 
невозможно будет утверждать, чтобы ктонибудь получил эту почетную должность 
вследствие расположения к нему его брата»358.
      
Глава третья
      
      1. При этих словах Моисея прекратился не только шум толпы, но исчезло и 
всякое о