Вся толпа идумеян встретила эти слова  громкими  одобрениями.  Иешуа
печально отступил назад; он видел, что идумеяне  замышляют  иедоброе  и  что
городу предстоит борьба с двух сторон. Впрочем, и идумеяне чувствовали  себя
нехорошо: с одной стороны, они были сердиты за  оскорбительное  преграждение
им доступа в  город,  а  с  другой  стороны,  считая  партию  зелотов  очень
могущественной, но  увидев,  что  последние  не  оказывают  им  ни  малейшей
поддержки, они очутились в большом затруднении, и многие уже раскаялись, что
предприняли поход;  однако  стыд  отступления  без  всякого  результата  был
сильнее раскаяния, - они остались на месте, под  стенами,  несмотря  на  всю
затруднительность своего положения, так как ночью поднялась страшная  гроза:
порывистый ветер с сильнейшим ливнем, беспрерывная молния  с  оглушительными
раскатами грома и ужас наводящий  гул  дрожавшей  земли.  Казалось,  мировой
порядок  пришел  в  смятение  на  гибель  людям,  и   поневоле   приходилось
усматривать в этом зловещий признак большого несчастья.

     6.  Эти  явления  произвели  на  идумеян  и  на  горожан   неодинаковое
впечатление: первые ду- мали, что Бог гневается на них  за  их  поход  и  не
оставит безнаказанным их вооруженного нападения на столицу; Анан  же  и  его
люди считали уже победувыигранной без битвы, так как Бог сражается  за  них.
Но они оказались плохими пророками: они предсказывали врагам то, что суждено
было им самим.  Идумеяне  стояли  тесной  толпой,  друг  друга  согревая,  и
сомкнули щиты над своимя головами, чтобы меньше терпеть от ливня.  В  то  же
время зелоты, опасавшиеся  теперь  засудьбу  идумеян  больше,  чем  за  свою
собственную, собрались, чтобы обдумать, не могутли они оказать им какую-либо
помощь. Более горячие головы предлагали силой  оружия  овладеть  стражей,  а
тогда - вторгнуться в город и  без  дальнейших  рассуждений  открыть  ворота
союзникам, ибо  караулы  будут  устрашены  их  непредвиденным  появлением  и
отступят, тем более, что большинство  из  них  не  вооружены  и  неопытны  в
сражениях; что же касается городского населения, то оно загнано непогодой  в
дома и не так  скоро  соберется.  Если,  наконец,  дело  будет  сопряжено  с
опасностями, то они скорее должны идти на крайность. нежели  оставить  столь
многих людей погибнуть недостойным образом из за них.  Но  более  осторожные
отсоветовали открытое нападение, так как они видели, что не  только  усилена
наблюдающая за ними стража, но и городская стена заботливо  охраняема  из-за
идумеян; к тому же они предполагали, что Анан  везде  налицо  и  каждый  час
обходит караулы. Это действительно так бывало всегда по ночам, но как раз  в
ту ночь было упущено - не по небрежности  Анана,  а  потому,  что  он  тогда
находился уже во власти судьбы, которая решила погубить его и многочисленную
стражу. По предопределению же судьбы, когда ночь  спустилась  и  разразилась
гроза, стража, находившаяся в галерее, была отпущена на покой.  Это  внушило
зелотам мысль пропилить пилами, найденными ими в святилище, засовы ворот,  а
вой ветра и беспрестанные раскаты грома заглушали произведенный этим шум.

     7. После того как они незаметно  выбрались  из  храма,  они  подошли  к
стене, где с помощью тех же пил открыли идумеянам ближайшие  к  ним  ворота.
Идумеяне  подумали  вначале,  что  люди  Анана  нападают  на  них,   и   так
перепугались, что каждый схватился за свое оружие для обороны; но вскоре они
узнали появившихся и вошли в город. Если бы они напали сейчас на город,  то,
без сомнения, весь народ был бы истреблен ими до  единой  души:  так  велико
было их остервенение; но они спешили  прежде  всего  освободить  зелотов  из
осады, так как люди,  впустившие  их  в  город,  настойчиво  просили  их  не
оставлять тех, изза которых они пришли, и этим не усугублять еще  больше  их
опасное положение; пусть они только овладеют гарнизоном, тогда им будет  уже
легко двинугься на город, но раз солдаты поднимут тревогу, тогда они уже  не
в состоянии будут одержатъ верх над жителями, так как последние, как  только
узнают, в чем дело, станут в боевой порядок и преградят им дорогу.

ГЛАВА ПЯТАЯ

     О жестокостях идумеян, вошедших в город во время бури, и зелотов. -
     О смерти Анана, Иешуи и Захарии и об отступлении идумеян.

     1. Идумеяне согласились и двинулись через город к храму, где  зелоты  с
напряженным  нетерпением  ожидали  их  прибытия.  Когда   они   вошли,   те,
ободрившись, выступили также изнутри храма, смешались с идумеянами и  вместе
напали на  стражу.  Нескольких  передовых  караульных  они  убили;  на  крик
пробудившихся поднялась вся толпа  и  в  ужасе  бросилась  к  оружию,  чтобы
защищаться. До тех пор, пока они полагали, что имеют дело только с зелотами,
они бодро держались, надеясь одолеть их численным превосходством; но, увидев
новые толпы, устремившиеся извне, они догадались,  что  вторглись  идумеяне;
тогда большинство их, потеряв мужество, бросило также оружие  и  разразилось
громким воплем; только весьма немногие из молодых тесно  сплотались  вместе,
мужественно встретили  идумеян  и  долгое  время  защищали  толпу  стариков.
Последние своим криком дали знать о несчастьи жителям города. Но и эти,  как
только им стало известно о вторжении идумеян, не посмели  прийти  к  ним  на
помощь, а только ответили  им  еще  более  отчаянным  плачем,  усиливавшимся
громким воем женщин, между тем как все караульные  находились  в  опасности.
Зелоты же, напротив, соединяли свои победные клики с  призывами  идумеян,  а
свирепствовавшая буря сделала  этот  всеобщий  гул  еще  более  потрясающим.
Идумеяне н