уководили офицеры; и, наоборот, все говорят уверенно, что Белое 
движение велось офицерством. Почему? Да потому, что в Красном стане русское 
офицерство было на роли „быдла“, а в Белом — оно было „первенствующим 
сословием“.
Вот точно таким первенствующим сословием были евреи в Красном стане».
      
      Похоже, и в большевистском лагере проблему чувствовали. Например, в 
1923 г. Троцкий на пленуме ЦК вспоминал, что сразу после захвата власти 
Владимир Ильич, лёжа на полу, сказал: «Т. Троцкий, мы сделаем Вас 
наркомвнуделом, Вы будете давить буржуазию и дворянство», — но он отказался: 
«Нельзя давать такого козыря в руки наших врагов».
      Как и на предложение стать единственным заместителем Ленина, «чтобы не 
дать нашим врагам повода сказать, что Россией правит еврей».
      Американский советолог Р. Пайпс пишет:
      
      «Троцкий был в Совнаркоме единственный евреем. По-видимому, большевики 
опасались обвинения в том, что они — „еврейская партия“, создавшая 
правительство, которое будет служить интересам “международного еврейства”».
      
      Выступая на том же пленуме ЦК, Троцкий говорил:
      
      «Вы помните, какой вред принесло нам в гражданскую войну то, что во главе 
Красной Армии стоял еврей».
      
      (Если он действительно так думал, то непонятно, зачем он назначил своим 
заместителем и по Реввоенсовету, и по Наркомвоенмору Склянского. Если бы хоть 
это был незаменимый военный специалист, а то, недоучившийся медик!). 
      По поводу всего революционного движения — и до, и после 1917 г. — 
взвешенным свидетельством о роли евреев мне кажется книга «Россия и евреи», 
изданная в Берлине в 1923 г. Это собрание статей шести евреев, отнюдь не 
отказавшихся от своей национальности, озабоченных тем, как сложатся в будущем 
отношения их народа с другими народами России. Вот что они пишут.
      
      «Не подлежит никакому сомнению, что число евреев, участвовавших в партии 
большевиков, а также во всех других партиях, столько способствующих так 
называемому углублению революции — меньшевиков, эсеров и т. д. как по 
количеству, так и по выпавшей на них роли в качестве руководителей, не 
находится ни в каком соответствии с процентным отношением евреев ко всему 
населению России. Это факт безусловный, который надлежит объяснить, но который 
бессмысленно отрицать».
      (Левин)
      
      
      «Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек 
видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во 
главе армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект 
Св. Владимира носит славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект 
переименован в проспект Володарского, а Павловск — в Слуцк. Русский человек 
видит теперь еврея и судьёй, и палачом».
      (Бикерман)
      
      
      «Ряды социалистов были переполнены евреями. И когда по линиям русских 
государственных судеб над Россией — если можно так выразиться — стрясся вместе 
с революцией социализм как проявление, результат и фактор общегосударственного 
развала и народного разложения, тогда эти евреи со всей своей численностью и 
энергией оказались на передовой волне разложения».
      (Ландау)
      
      
      «Еврей вооружал и беспримерной жестокостью удерживал вместе красные полки,
 огнём и мечом защищавшие „завоевания революции“, по приказу этого же еврея 
тысячи русских людей, старики, женщины бросались в тюрьмы, чтобы залогом их 
жизни заставить русских офицеров стрелять в своих братьев…»
      (Бикерман)
      
      В новейшее время представительница «третьей волны» эмиграции С. Марголина 
пишет:
      
      «Вопрос о роли и положении евреев в советской истории относится к числу 
самых важных и одновременно самых табуизированных вопросов нашего времени… 
Особый и почти не исследованный вопрос — работа евреев в репрессивных органах: 
ЧК, ГПУ и НКВД… Что ни говори, а ужасы революции и гражданской войны, как и 
последующих репрессий, тесно слились с образом еврейского комиссара».
      
      Опять из сборника «Россия и евреи»:
      
      «…в этой смуте евреи принимают деятельнейшее участие в качестве 
большевиков, в качестве меньшевиков, в качестве автономистов, во всех качествах,
 а всё еврейство в целом, поскольку оно революции не делает, на неё уповает и 
настолько себя с ней отождествляет, что еврея-противника революции всегда 
готово объявить врагом народа».
      (Бикерман)
      
      Связь евреев и революции, отмеченная в последней цитате, была 
симметричной. Если еврея-против