Но Ирод обнаружил, что сильно ошибся, — из-за злой фурии рухнули все его планы. 
Его решение вызвало гнев множества хасмонейских поклонников, но центр грозы 
находился в его собственной семье. В частности, сверх меры разъярилась его теща 
Александра II, мать жены Мариамны. Это была страшная женщина, весьма 
целеустремленная и решительная, в отличие от слабовольного отца, Гиркана, но 
похожая в этом на многих других членов своего дома.



Глава 5

ИРОД, АНТОНИЙ И КЛЕОПАТРА

Итак, назначив Ананеля верховным жрецом, Ирод восстановил против себя свою 
опасную тещу Александру. С ней одной он бы справился, но у нее была 
могущественнейшая союзница — Клеопатра, к которой и обратилась теперь 
Александра со своим горем, призывая отменить решение Ирода о первосвященнике. 
Клеопатра вместе с Антонием (октябрь 37 года) находилась в Сирии. Она убедила 
его сместить нового первосвященника в пользу сына Александры.

* * *

Может быть, Ирод был готов выдержать раздоры в собственном семействе, а их 
хватало, потому что жена находилась под сильным влиянием тещи.

Но он прекрасно понимал одно — что не может позволить восстановить против себя 
возлюбленную Антония Клеопатру, представлявшую страшную угрозу для Ирода. Дело 
в том, что, как в дальнейшем всякий другой египетский правитель, она хотела 
вообще убрать с пути Иудейское царство. Одержимая идеей восстановления 
египетской империи, какой та была при ее предках, Клеопатра никогда не забывала,
 что Иудея — часть ее территории (до того как ее присоединили к себе Селевкиды) 
и что ей выпала миссия лишить эту страну независимости и снова превратить ее в 
провинцию Птолемеев. Верно, что, когда в 40 году Ирод, молодой изгнанник, 
стремившийся попасть к Антонию, явился к ней, она не сделала ничего, чтобы 
причинить ему вреда, более того, подбодрила и помогла. Но в то время не 
думалось, что он и в самом деле вернется в Палестину, не говоря уж о том, что 
станет ею править. Но вот теперь Ирод вернулся и захватил власть, когда она, 
подбадриваемая близостью с Антонием, всерьез собиралась воплощать в жизнь свои 
честолюбивые замыслы. И среди них одними из первых были уничтожение Ирода и 
аннексия его страны.

Реакция на это Антония, во всяком случае пока еще, свидетельствует, что он не 
был потерявшим разум любовником, каким его пытались выставить враги. Царство 
Ирода представляло очень ценную часть его системы обороны империи, а сам Ирод, 
насколько известно, импонировал ему своей преданностью и уверенностью в себе. 
Поэтому льстивые уговоры Клеопатры никак не могли заставить его убрать Ирода. 
Другим левантийским династиям, в отношении чьих территорий Клеопатра строила 
аналогичные планы, повезло меньше. Одного казнили, и она забрала его землю. Она 
также заполучила целый ряд прибрежных эллинизированных городов-государств в 
Финикии, ныне Ливане, — фактически овладела всей финикийской прибрежной полосой,
 за исключением Тира и Сидона. Ей даже передали значительный участок внутренней 
территории, находившейся под прямым управлением римской провинции, — отчуждение 
имперской территории использовалось в пропагандистских целях ее многочисленными 
врагами в Риме. А Арабскому царству пришлось уступить важные районы 
Трансиордании, перешедшие под ее управление и превратившиеся в анклавы ее 
царства. Самым прибыльным в этих передачах территорий оказалось исключительное 
право на добычу битума или асфальта, который всплывает на поверхность Мертвого 
моря; — материала, высоко ценимого как замена известкового раствора, лечебное 
средство, средство для защиты виноградников от вредителей и даже 
бальзамирования трупов.

Полученная Клеопатрой монополия на разработку Мертвого моря означала появление 
ее чиновников в неприятной близости от территории Ирода. Стало абсолютно ясно, 
что, если даже Антоний не собирался допустить лишения его власти, Ироду, как и 
другим левантийским правителям, предстояло пойти на серьезные уступки Клеопатре,
 учитывая ее особые отношения с римским правителем. Когда Клеопатра в 36 году 
осталась с Антонием в Сирии, стало мучительно ясным и существо этих неминуемых 
уступок. Ибо тогда было решено, что Ирод должен уступить солидную часть 
территории, включая Иоппию и большую часть прибрежной полосы, хотя ему пока что 
оставлялась Газа, как конечный пункт иудейского коридора к морю.

Это была тяжелая утрата, но Ирода еще ждал удар в делах финансовых. Его также 
вынудили передать Клеопатре чрезвычайно прибыльные финиковые и бальзамниковые 
рощи у Иерихона, к северу от Мертвого моря. Финиковые пальмы Иерихона, 
известные как «хмельные» из-за крепости получаемого из их сока вина, 
превосходили все пальмы, выращиваемые в Древнем мире в хозяйственных целях. Две 
бальзамниковые рощи, занимавшие 20 квадратных миль, давали знаменитый 
«галаадский бальзам», излечивавший головные боли и катаракты и высоко 
ценившийся за свое благоухание. Боль, причиненная Ироду этими опасными