* * *

Так что Ирод решил бежать из Иерусалима, забрав с собой своих женщин. Деньги он 
уже переправил на юг, в свою родную Идумею. Теперь с невестой, ее и своей 
матерью, младшим братом и 10 000 воинов он покинул город. Как он улизнул от 
карауливших его десяти парфянских офицеров и 200 конников, остается тайной. 
Однако везение продолжалось недолго. В семи милях к югу от Иерусалима он 
отбился от крупного отряда своих иудейских противников; впоследствии, чтобы 
отметить это важное место, он построит там большую крепость, Геродиум. Они 
упорно продолжали путь, часто преследуемые по пятам парфянской конницей. 
Женщины ехали верхом, но его мать пересадили в повозку, ибо сообщается, что 
последняя перевернулась и Ирод, в отчаянии от случившегося с матерью несчастья 
и от задержки, подумывал о самоубийстве — но, возможно, эта история была 
придворной легендой, дабы показать его добрым семьянином. Однако беглецам 
удалось, как было условлено, в Оресе (Кефар Арисса или Хоршах) на идумейской 
территории в пяти милях к югу от Хеврона встретиться с младшим братом Ирода 
Иосифом И. Решили распустить большую часть войск, которые привели с собой 
братья, а семьи под охраной 900 воинов во главе с Иосифом поместить в 
господствующей над пустыней у Мертвого моря крепости Масада.

Ирод подумал, что пришло время воспользоваться тесными семейными связями с 
арабами. Сам он был по крайней мере наполовину арабом, его семья владела там 
крупными поместьями, а отец дружил с царями и ссужал их деньгами. Теперь Ирод 
хотел вернуть часть денег, надеясь выкупить брата и убедить парфян отказаться 
от поддержки Антигона, и он поехал в столицу арабов Петру, взяв с собой в 
качестве возможного залога семилетнего сына своего брата Фасаила. В то время у 
арабов царствовал Малх (47 — 30 до н.э.); его арабское имя, Малик, такое же, 
как и у внутреннего врага Ирода, Малиха, но для различия лучше называть его 
Малхом. Ссылаясь на приказ парфян, он отказался пустить Ирода в Петру — хотя 
есть основания подозревать, что он решил воспользоваться возможностью и 
уклониться от уплаты долгов Ироду и другим видным иудеям и завладеть их 
средствами и имуществом у себя в стране.

Во всяком случае, Ироду пришлось повернуть на запад через пустыню Негев. Набрав 
сопровождение в одном из святых мест Идумеи, он добрался до средиземноморского 
побережья у Риноколуры (Эль-Ариш), бывшего владения Иудеи, отторгнутого от нее 
Помпеем и теперь являвшегося пограничным постом правящей царицы Египта 
Клеопатры VII.

Ирод бежал как раз вовремя, потому что парфяне теперь обрушились на Идумею, 
захватив и разрушив древнюю крепость Мариссу (Марешу), важный опорный пункт на 
южной границе Иудеи. Они, несомненно, выбрали ее из-за родовых связей с 
семейством Ирода. Более того, достигнув побережья, беглец узнал еще одну 
ужасную новость. Его брат Фасаил погиб, но, очевидно, в действительности он 
покончил с собой в темнице, куда бросили его парфяне. С Гирканом обошлись еще 
более жестоко. Пленившие его парфяне отрезали ему уши. Это означало, что он 
больше не мог быть первосвященником, поскольку закон гласил, что ни одно лицо с 
физическими недостатками не могло занимать эту должность. Согласно 
антихасмонейской версии, уши Гиркану отрезал сам Антигон этот же злодей погубил 
и Фасаила, отравив его под видом лечения раны.

Теперь Гиркан был обязан снять с себя сан первосвященника, и парфяне сослали 
его в Вавилонию. Поскольку любовь к идумейской семье была одним из самых 
сильных чувств Ирода, он действительно искренне горевал, узнав о смерти брата. 
Однако было верно и то, что потенциально неудобный соперник, обладавший даром 
завоевывать популярность, больше не стоял на пути. К тому же трагедия 
неожиданно обернулась еще одним благом: из-за жестокостей парфян в истинном 
свете предстала репутация Пакора как справедливого правителя и он утратил 
популярность у множества иудеев, а римляне утвердились во мнении, что если на 
кого ставить, так это на Ирода.

Эту мысль следовало довести до римлян лично. Другими словами, нужно ехать в Рим,
 где в тот момент находились Антоний и Октавиан, которые, заключив договор, 
временно подлатали свои разногласия. Самым быстрым, если не единственным, путем 
добраться туда — было отправиться морем из Египта. Так что Ирод двинулся на 
запад через египетские пограничные зоны, разминувшись с посланной царем Малхом 
арабской делегацией, которой поручили передать молодому человеку, что царь, 
подумав, берет обратно свой отказ. Когда Ирод добрался до Пелузия в 
северо-восточной части Дельты, находившийся там командующий флотом Клеопатры 
(после некоторых колебаний) переправил его в египетскую столицу Александрию, 
где его и приняла царица.

После того как 23 годами раньше Помпей упразднил царство Селевкидов, превратив 
его в римскую провинцию Сирию, Египет Птолемеев остался единственным царством, 
уцелевшим после распада империи Александра Великого. Хотя уже не такая, как 
прежде, страна оставалась очень богатой, однако утратила обширные имперские 
территории в Палестине, Сирии и Малой Азии, и само ее существование как 
«независимого царства» унизительным образом зависело от милости Рима. Царица 
Клеопатра VII, подобно Ироду в Иудее, всеми силами стремилась вернуть царству