и вошли в состав 
Союза 
княжеств Раджастхана, который с 1956 г. называется штатом Раджастхан Республики 
Индия. 
Раджпутские княжества пригималайских районов Северной Индии вошли в состав 
штатов 
Панджаб (позднее в Хима-чал-Прадеш) и Уттар Прадеш как административные единицы.
 
Власть князей была постепенно ликвидирована. Их потомки живут теперь в своих 
крепостях и 
дворцах, частью превращенных в музеи, частью в отели, или в больших столичных 
городах и 
занимаются бизнесом или чем-нибудь еще. Они пользуются значительным уважением 
как 
хранители великой славы раджпутских раджей и реликты эпохи раджпутских 
правителей Индии. 
Славу и честь раджпутской традиции хранят ныне живущие потомки славных 
раджпутов эпохи 
средневековья, которые очень гордятся своей историей и подвигами предков, чтут 
традиции и 
воспитывают своих детей в раджпутском воинственном и свободолюбивом духе. 
ГЛАВА III 
ВОИНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ 
КШАТРИЙСКАЯ ВОИНСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ 
VI—X вв. были периодом взаимной ассимиляции и интегрирования разных этнических 
групп 
тогдашнего населения Северной Индии. Автохтонные протоиндийские, дравидские, 
аустрические и пришлые арийские элементы к этому времени уже сложились в 
индоарийское 
общество. Взаимовлияние культур и этническое смешение, «кристаллизация» 
индоарийского 
общества происходили под эгидой брахманической идеологии, основанной на Ведах. 
Появились признаки феодализации общества, кастовая стратификация происходила на 
фоне 
имущественного расслоения. В умах населения царили «разброд и шатания» — 
определенным 
влиянием пользовались тантрический буддизм и особенно джайнизм, а ведическая 
религия 
претерпевала существенные изменения. Именно в это время в процесс включились 
разнообразные и многочисленные восточно-иранские по преимуществу 
(шако-тохарские, гунно- 
эф-талитские), тюркские и другие менее значимо представленные элементы, которые 
и были 
иноземными предками раджпутов. Раджпуты заняли «экологическую нишу», вполне уже 

свободную от древних ведических кшатриев ко времени их появления в стране, и с 
тех пор 
считаются главными наследниками кшатриев, и индийское традиционное общество эту 
их 
претензию признает как совершенно обоснованную. 
Варна кшатриев как реальная социальная категория перестала существовать уже в 

середине первого тысячелетия н. э. и была замещена множеством кшатрийских каст, 
среди 
которых есть и немалое количество раджпутских. Варна кшатриев упоминалась 
отныне уже как 
символ статуса правителя или воина. У исследователей нет единства мнений по 
вопросу о 
типологической тождественности и генетической преемственности варны и касты. Но 
важно 
иметь в виду, что варна не есть каста (43, 66; 8, 193—208). Если говорить о 
современном 
понимании варны, то вполне убедительна позиция Р. Б. Рыбакова: 
«Структурализация 
общества, санкционируемая индуизмом, выражается в двух формах — кастовой и 
варновой. 
Если касты можно в определенной степени уподобить клеткам организма, то 
варновую 
систему — скелету индусского общества» (14, 35). В таком случае группы каст 
надо бы 
сравнить с органами, имеющими специализированные функции, но это к слову. Варна 

выступает как структурирующий всю традиционную общественную систему фактор 
второго 
порядка, т. е. варна имеет дело уже не с индивидуумами, как сама каста, а с 
кастами как 
«ячейками общества». Главное, по-видимому, состоит в том, что в наши дни 
понятие «варна» 
вовсе не отражает того социально-экономического содержания, которое варна имела 
в 
древнюю эпоху как общественная категория. Те