отражены в книге Дж. Тода, настоящей энциклопедии Раджастхана и раджпутов. Как 
уже говорилось, 
при составлении этой книги Дж. Тод активно использовал различные раджастханские 
источники — с 
помощью местных знатоков и ученых брахманов и джайнов, а также собственные 
наблюдения в 
путешествиях и долгой жизни в Индии. 
Нельзя не сказать, что еще со времен Винсента Смита у историков сложилось 
мнение о Джеймсе 
Тоде как о, мягко говоря, неточном в деталях авторе. Каждый оппонент приводит 
обычно свои, 
обнаруженные им в «Анналах...» неточности в изложении исторических фактов. Но я 
думаю, что от 
практического работника английской колониальной администрации самого начала 
девятнадцатого века, 
кем был Дж. Тод, — на том этапе знакомства европейцев с Индией вообще и с ее 
историей и 
историческими источниками в частности, — Джеймс Тод вполне стоял на высоте 
задачи и был одним из 
тех, кто заложил основы научного изучения Индии за рубежом. Он отчетливо 
осознавал те трудности, 
которые мешали ему быть возможно более объективным и точным. Одним из первых он 
сделал 
наблюдение, ставшее теперь общим местом: «Летописец (в Индии) — всего лишь 
бесстрастный 
излагатель событий, оставляющий нас в неведении относительно точной 
последовательности событий» 
(79, 1, 302). Если учесть, что за прешедшие с тех пор почти два века многие из 
еще живых тогда 
документов и бумаг, с которыми работал Тод, просто погибли, никак нельзя 
отрицать научное значение 
его записей. Впрочем, я думаю, что подготовленный читатель-историк может найти 
в этом чтении 
огромное удовольствие, потому что историческая составляющая труда действительно 
требует проверок 
и может рассматриваться как элегантная тренировка памяти на даты и имена. 
Но вот с чем, на мой взгляд, совершенно не приходится спорить — так это с тем, 
что Дж. Тод был 
выдающимся этнографом! С огромным вниманием, любовью, уважением пишет он об 
обычаях и жизни 
народа, среди которого пришлось ему провести двадцать четыре года своей не 
очень долгой жизни. 
Какой горечью наполнены следующие его слова: «Горе тому состоянию ума, которое 
вполне 
сознательно наносит раны древнейшим религиозным чувствам и верованиям! Тем не 
менее это имеет 
место, и наши соотечественники на Востоке относятся к чужой религии и обычаям с 
презрением, 
убивают птиц, священных для индийцев, убивают телят и коров (для еды), срубают 
священные деревья 
"пипал" на глазах местных жителей безо всякого угрызения совести или даже 
сожаления» (79, 1, 67). 

Читая такие строки, начинаешь понимать, что немного наивные (не забывайте, это 
было в начале XIX 
в.) попытки Тода доказать генетические связи раджпутов и готов вызваны, 
наверное, благородным 
стремлением показать, что индийцы — кровные братья европейцам. 
Книга Дж. Тода — великая и великолепная книга. Кроме того, что она 
исключительно 
информативна, она настолько хорошо написана в литературном отношении, 
прекрасным старо- 
английским языком, часто высоким стилем (хотя, конечно, это обстоятельство не 
делает чтение 
очень легким), что от нее трудно оторваться. Но у меня сложилось впечатление, 
что нужна 
хорошая педологическая подготовка и надо знать хинди, чтобы «опознать» в часто 
немыслимых 
буквосочетаниях тот или иной топоним, этноним, просто имя, названия вещи или 
растения, 
кулинарного блюда и т. п. Кроме того, вся эта масса фактов изложена вполне 
бессистемно. 
Написанная со множеством подстрочных длинных примечаний, отступлений, с уходами 
в аналогии 
из европейской жизни, французским свободным текстом, книга чрезвычайно непроста 
для чтения. 
Прочесть, изучить ее — целое дело! И, хотя эту книгу индийские историки часто 
критикуют, 
осмелюсь предположить — ее просто мало кто прочитал! Реалии западной жизни, 
привлекаемые 
Тодом для сравнений и аналогий, не всем хорошо известны. Этнографы вообще, 
по-видимому, не 
интерес