сь установить, в течение какого периода времени после 
смерти человека 
рожденный его вдовою ребенок считался родным ребенком умершего мужа его матери. 
Однако 
похоже, что признавались только те дети, которых мать уже ждала на момент 
смерти отца. По- 
видимому, в таких случаях проводилось специальное освидетельствование 
беременной 
доверенными женщинами заинтересованных сторон; об этом, в частности, говорит Дж.
 Тод (79, 2, 
311). Раджпутские хроники полны историй о подобных случаях рождения наследников.
 Мать 
младенца, как правило, передавала новорожденного особо доверенным людям, 
которые 
воспитывали его где-нибудь за пределами родного дома — в целях безопасности. А 
когда ребенок 
подрастал, он уже мог быть, и чаще всего становился, «знаменем» в борьбе за 
возвращение 
утраченного трона. Весь клан вставал на защиту своего младенца-правителя. При 
этом нередки 
бывали случаи, что и родной матери у такого наследника не было, потому что 
благочестивая 
раджпутская жена после смерти мужа часто совершала обряд самосожжения, 
становилась «сати». 
И, конечно, все равно часто оказывалось так, что права наследника страдали от 
влияния 
фавориток и любовниц в пользу их незаконнорожденных детей. Клан должен был 
проконтролировать и такую ситуацию, и навести порядок, особенно если законный 
наследник был 
еще мал. 
Раджпутские правители не могли чувствовать себя достаточно уверенно на троне. У 

раджпутов был даже обычай: отец-раджа и его сын-наследный принц никогда не 
уезжали из 
дому вместе — во избежание предательства и утраты власти. 
История раджпутских княжеств знает немало случаев, когда право наследования по 
первородству было нарушено в пользу второго, младшего сына правителя. Этот 
вопрос мог 
решить только сам правитель при жизни — путем лишения старшего сына всех прав, 
в том 
числе и прав на престол. В этих случаях проводилась специальная, очень 
своеобразная и 
интересная церемония «дешатан», букв, «высылка из страны», или «скитание за 
границей», и 
участь принца-лишенца бывала незавидной. 
Скрупулезно разработанные правила наследования требовали точных генеалогий. 
Каждый 
новый правящий клан старался найти себе место в известной куле или Линии, 
потому что эти 
связи помогали удерживать власть и имущество, завоеванное основателем новой 
династии. И 
они были абсолютно необходимы для поддержания брачных контактов внутри 
раджпутской об- 
щности; при этом Линии имели только престижное, а не функциональное значение. 
Каждый раджпутский клан имеет свою документированную историю, и заслуга эта 
принадлежит специальным генеалогам, представителям особых каст, они называются 
чаран и 
бхат. Эти люди веками из поколения в поколение непрерывно вели генеалогии своих 

подопечных фамилий, и не только при дворах правителей, но и в обычных 
раджпутских семьях; 

никакое семейное торжество и праздник не обходился без их участия и 
назидательных 
рассказов о подвигах предков. В раджпутских столицах до сих пор хранятся никем 
пока научно 
не обработанные великолепные архивные материалы, хотя в последние годы 
индийские 
историки занялись этим наследием. Само существование этого жанра источников для 
Индии — 
редкость. Раджпуты ценили свою историю. 
Р. Фоке так описывает раджпутское княжество: раджа «является главным 
организатором 
защиты своих родственников, создает и поддерживает различные жизненные удобства 
и 
обеспечивает ритуальные связи своим родственникам. Раджа и его клан, слуги и 
земле 
дельцы-арендаторы обитали в глинобитном форте, который и был средоточием жизни 
клана. 
Эти селения часто напоминали небольшие города. Родственники оставались в этой 
крепос