сь привилегией и обязанностью раджпутов, которые в каждой отдельной 

административной единице принадлежали к разным кланам, но правящий клан 
считался главным. 
Исследователи отмечали, что самые «незначительные» члены правящего клана 
считают себя 
равноправными с раджей, а раджу — всего-навсего первым среди равных. И что 
власть в 
государстве принадлежит раджпутскому клану в целом. А. Ч. Банерджи писал: 
«Идентификация 
клана с государством была наиболее характерной особенностью средневекового 
раджпутского 
государственного устройства... Клановая система не только влияла на внутреннее 
управление в 
государстве; она стояла на пути политического объединения Раджпутаны... Но 
также она создала 
политическую систему, которая сделала неизбежными внутренние конфликты... В 
каждом 
раджпутском государстве центральная власть была поэтому постоянно слабой» (22, 
110—113). 
«Система, по которой земля распределяется между семьями клана и другими 
наследственными 
землевладельцами, является основой политического устройства раджпутского 
государства и 
составляет ее характерную особенность. Эта система, строго говоря, не является 
феодальной, 
хотя в некоторых государствах она выросла в нечто, весьма напоминающее 
феодализм. Условия 
службы для членов клана включают военную обязанность и уплату денежного налога 
радже, но 
источник самого получения земельного надела нужно искать в том, что некогда 
клан заселил эти 
земли, и в том, что соблюдаются принципы родства и чистоты происхождения от 
первоначальных 
завоевателей» (62, 1, 59—60). И действительно, в раджпутском государстве было 
два типа 
землевладельцев: так называемые «бхумиа», наследственные землевладельцы, в том 
числе и 
члены правящего клана; и меньшие числом «грасиа», получившие пожалование от 
раджи на 
период их службы правителю; эти вторые не были членами правящего клана и 
состояли с раджей 
в феодальных отношениях. Раджа не владел и не мог распоряжаться землею — она 
вся была 
собственностью того или иного клана; он мог лишь передать на время право 
собирать налоги с 
какого-нибудь ее участка тем, кто ему был полезен, но не был членом его 
собственного клана. А 
земледельцы-землевладельцы «бхумиа» были наследственными собственниками 
участков земли, 
которые назывались «бапота», т. е. буквально «вотчина», от слова «бап», отец. 
Дж. Тод отмечал, 
что это слово — «самое выразительное, самое древнее, самое любимое, самое 
важное слово его 
(раджпута) языка для выражения наследства, доставшегося от предков». 
Эти данные говорят о том, что феодализма «в чистом виде» у раджпутов не 
существовало. 
Отношения между землевладельцами были построены на патриархальной основе, и 
правовая 
основа экономических отношений зиждилась на обычном праве раджпутов. Во времена 
Могольской 
империи, которая сохранила основные традиционные формы землепользования 
домусульманского 
периода, большая часть всех земель принадлежала государству, казне, а правитель 
распоряжался 
налогами с нее; именно их он мог пожаловать за государственную службу. 
Государственные 
служащие имели ранги, в соответствии с которыми получали наделы, но 
одновременно должны 
были выставить в случае необходимости определенное количество вооруженных и 
готовых к 
боевым действиям людей. Эта система, называвшаяся «мансабдари», как видим, 
копировала 
внешние формы традиционного кланового распределения земельной собственности — 
вплоть до 
обязательной воинской повинности. 
Дж. Тод в своей книге приводит любопытный факт, свидетелем которого лично был. 
В 1818 г. 
рани, главная царица, после смерти своего сына, принца-наследника, назначила в 
подарок 
брахману, который помогал при похоронах, участо