героизм... Плотными рядами идет войско; там, где образуются прорехи, 
встают воины из 
запасного отряда. Битва была такая, что дрожали и горы, и море. Кони падали 
раненые. Но на 
кончике копья Пратапа поселилась сама богиня Кали, и рука его не знала промаха».
 Богиня Кали, 
как считается, всегда присутствует на поле боя, где много крови и гибнут люди. 
Иноземцы, столкнувшиеся в битве с индийцами, не раз писали о поразившем их 
«странном» 
поведении на поле боя, имея в виду как раз неорганизованность процесса сражения,
 отсутствие 
сценария боя. Бабур, например, сам предпочитал знать, что будет делать при том 
или ином 
повороте дела. Поэтому иноземные завоеватели иногда могли навязать сценарий 
сражения и 
поставить индийцев в наименее выгодное положение. Другая имевшая тяжелые 
последствия осо- 
бенность индийской армии состояла в том, что воины чувствовали себя уверенно и 
понимали, что 
все идет как надо до тех пор, пока могли видеть сидящего на слоне своего 
военачальника. Но если 
случалось, что раджа или командующий армией был ранен или случайно каким-то 
образом 

исчезал из поля зрения, войско теряло управление и рассеивалось. Поэтому всегда 
одной из 
первых задач сражения было — вывести из строя военачальника, и к этому 
стремились лучшие 
солдаты с той и другой стороны. Здесь можно усмотреть перенесение идеи поединка 
на общее 
сражение. Иногда сражение начиналось и заканчивалось этим символическим 
поединком: чей 
предводитель раньше исчезал, тот и проигрывал битву. В классическую эпоху, 
когда сражения 
велись по традиционным парадигмам, относительно неспешно и могли состоять из 
нескольких 
актов, была возможна перегруппировка сил и назначение нового командира. В 
условиях 
бескомпромиссной агрессии мусульманских завоевателей и, позже, англичан, 
никаких традиций уже 
не удавалось соблюсти. Приходилось буквально спасаться от резни. Раджпутское 
войско тоже 
страдало этой слабостью. Но поскольку войска в строгом смысле слова они не 
имели, их 
кавалерийские отряды, рассеявшись, могли вновь собраться и провести 
операцию-набег, что 
оказывалось в их случае гораздо более эффективным, чем участие в военных 
порядках больших 
армий на поле. Их девизом также могло быть «быстрота, глазомер, натиск». 
Вершиной личной отваги в бою считался кавалерийский прием спешивания, так 
называемый 
«угара». Считается, что это специфическая раджпутская тактика, 
свидетельствующая о высоком 
уровне воинской подготовки. В критический момент битвы кавалеристы спешиваются, 
и бой с 
противником продолжается уже на земле. Расчет делался в основном на 
психологический шок у 
противника — ведь такое безрассудное поведение во время битвы могло привести к 
верной 
гибели. Когда битвы происходили между раджпутами, «угара» с одной стороны 
вызывала такое же 
поведение и у другой, и бой принимал форму многочисленных поединков. Иноземцы 
приходили в 
замешательство, но в сражение «на равных» не вступали, у них была пехота. Для 
раджпутов 
высший смысл «угара» как раз и сосгоял в том, чтобы, во-первых, если так 
суждено, погибнуть 
самому, не губя при этом коня, и, во-вторых, не иметь соблазна спастись 
бегством с поля боя, не 
выполнив последний долг воина. В одной из поэм подобный эпизод боя описан так. 
Герой вдруг 
«увидел своего младшего брата Вирама, который никогда в жизни не ходил по земле 
пешком, 
сражающимся с врагами на земле, без коня. Очень взволнованный этим, Рав Хаммир 
воскликнул: 
"Почему я остаюсь в седле?" И тоже боролся на земле. Его ноги были разбиты в 
кровь об острые 
камни...» (51, 55). Действительно, раджпутскому радже не полагалось ходить по 
земле пешком — 
он п